Семен Зайчик

 

Мышление – это создание пространства мысли

Зависимость от внешних обстоятельств представляется обычно как самая тяжелая. В своей крайней форме это может быть социальная зависимость, создаваемая властными полномочиями другого лица или организации (вплоть до угрозы насилия) или экономическая зависимость. Более «мягкими» формами создается зависимость, реализуемая через сознание человека. Это может быть зависимость, создаваемая идеологическими установками, предлагаемыми , – а чаще навязываемыми- человеку; зависимость потребления, формируемая через утверждение общественных предпочтений или рекламу; и, наконец, мыслительная зависимость. В последнем случае человеку вменяются не только определенные «базовые» темы, которые занимают наиболее значительную часть общественного сознания, но и основные направления и способы, в которых эти темы могут продумываться и обсуждаться.

В случае «мягких» форм принуждения главная опасность состоит в том, что в отсутствии явного принуждения у человека возникает иллюзия самостоятельного мышления, выбора и принятия решения – иллюзии, давно инструментализированные в области рекламы, где уже несколько десятков лет формирование потребительских потребностей является чисто технической задачей для специалистов. Более молодой отраслью является «политическая технология», где конструируются условия для формирования иллюзий свободного выбора политической позиции, партии или конкретного кандидата.

«Общественная значимость», место в объеме медийного пространства и ракурс обсуждения становятся как бы силовыми линиями некоторого мыслительного пространства, по которым направляется мышление, и в котором оно запирается. Этот вид зависимости практически не ощущается – именно в силу кажущейся самостоятельности субъекта. Справедливое распределение - или стимулирование предпринимательской активности. Либерализация экономики или усиление роли государства. Обеспечение прав человека или ограничения индивидуальных свобод в обмен на увеличение личной безопасности. Сохранение территориальной целостности государства или защита угнетаемых меньшинств. В условиях декмократического общества его члены достаточно свободны в выборе позиций по любой из названных тем. Но основным резервом современной демократии является возможность для каждого не просто выбора позиции внутри заданных тем ,– а прежде всего возможность самому формулировать тему и способ ее обсуждения.

Здесь выявляется наиболее фундаментальный, скрытый, а потому наиболее жесткий вид зависимости – нашей зависимости от собственных мыслей. Когда мы не способны объективировать свои представления, отделить их от себя как от источника этих представлений – мы оказываемся пленниками этих представлений, исчезаем как суверенный субъект и превращаемся в идеологических (в смысле направляемых Повелительной Идеей) зомби. В ситуации зависимости от собственных представлений возникает проблема свободы по отношению к собственным идеям. Эта проблема решается путем создания пространства мысли.

Пространство мысли означает свободу по отношению к содержанию мысли. То есть в мышлении появляется еще что-то, помимо содержания мысли, что позволяет нам осуществлять какие-то действия в отношении этого содержания. Чем же создается это пространство – или что может быть в мысли помимо ее содержания? И как это нечто может быть, каков его онтологический статус? Иначе: что есть содержание того, что не является содержанием мысли?

Ответ на эти вопросы может быть линией демаркации между классическим и новым, не-классическим типом рациональности. Для первого мышление совпадает с содержанием мышления, ограничено всем тем, что может быть осознано и представлено. Для второго осознаваемая часть мышления является завершающим продуктом, результатом неизмеримого и неизмеряемого объема деятельности осознавания, осуществляемой «органами» сознания. Осознаваемое содержание мысли есть всегда только конечный продукт этой деятельности.

С этой точки зрения пространство мысли надо понимать как метафору, описывающую сотояние мышления – именно состояние, а не содержание, – в котором помимо осознаваемого содержания мысли присутствует представление об основаниях, источнике происхождения этого содержания. При этом само основание мыслимого содержания не представлено как осознанное содержание, оно присутствует только как интенция («...некоторое «предвкушение» предметного содержания, предрасположенность к «мысли о...»), установка на то, что это – нечто, и что оно – есть. Если воспользоваться языком феноменологии Гуссерля, то осознаваемое содержание мысли можно назвать феноменом (явленной частью мысли), а представление о наличии оснований этого содержания – ноэмой, полаганием, лишенного (пока) собственного содержания. «..чтобы мысль была, должна быть воля, чтобы была мысль. Это, кстати, и называется чистой мыслью»,- писал Мераб Мамардашвили.

Пространство мысли создается этим полаганием, то есть волевым решением признать, что в мысли существует еще нечто, помимо содержания этой мысли. На момент принятия этого решения это «нечто» собственного содержания не имеет, оно содержательно «пустое», - и именно эта пустота создает пространство, область свободы в отношении к содержанию мысли. В это пространство интендированы (неявно представлены) представления о мыслительных основаниях данного содержания и представления о субъекте, источнике мышления о данном содержании. Таким образом, в созданном пространстве мышления есть содержание мысли, и есть осознание того, что это содержание было произведено, и именно мной. А значит, имеет исторические и ситуативные ограничения. Следовательно, оно могло бы, - а со временем и должно- быть другим.

Пространство мысли, таким образом, создается специальной мыслительной операцией, которую, согласно методологической традиции, мы будем называть отношением. В философии отношение рассматривается обычно как категория более общая, чем «связь». Мы будем понимать отношение не как предметное представление (о том, что существует в мире предметов, объективно), а как мыслительную операцию, полагающую наличие в мысли чего-то большего, чем ее осознаваемое содержание. Именно операция отношения создает пространство мысли, и тем самым – нашу свободу (как суверенного источника) относительно этого содержания.

Различие между пониманием отношения как категории, то есть объективно существующего явления и понимание отношения как особой мыслительной операции имеет принципиальное значение. Отношения как категория существует автоматически, независимо от воли субъекта: например, как отношение между отдельным человеком и обществом. Как сознательная, требующая волевых усилий мыслительная операция, отношение может существовать или не существовать, точнее – может быть или не быть осуществленной. Содержания мысли как продукт деятельности осознавания являются «следами», «остатками» деятельности осознавания, поэтому для их пребывания в мысли не требуется усилий. Операция отношения без волевых усилий невозможна, но награда за эти усилия – освобождение от наиболее скрытого и жесткого вида зависимости: зависимости от собственных представлений.

Реализация отношения (создание пространства мысли путем отделения себя от собственных представлений) происходит аналогично магической формуле: ее произнесение есть одновременно ее осуществление. Аналогично как в религиозной формуле: «Если ты ищешь Бога, то ты Его уже нашел». В нашем случае уже сама потребность в свободе есть уже начало освобождения. Это самый первый и самый важный этап освобождения – свобода в мышлении, свобода меня как мыслящего от результатов (всегда прошлых) моего мышления.

Отношение есть волевая операция (что то же самое – акт «чистой мысли»), то есть утверждение о существовании некоторого мыслительного содержания (об основаниях мысли и ее субъекте), отличном от актуально присутствующего, осознаваемого содержания. «Пустое» пространство мысли есть только полагаемое, но еще не реализованное содержание. Это пространство удерживается постоянным усилием, оно не может существовать без это усилия «держания» - до тех пор, пока оно «пусто». По мере его заполнениями осознаваемыми содержаниями (представлениями, феноменами) усилий требуется все меньше: пространство мысли превращается в содержание мысли. И требуется новое усилие отношения.

За событие освобождения надо платить не только волевым усилием реализации отношения, но и некоторыми рисками.

Один из них состоит в том, что заполнение «пустого» пространства мысли есть всегда деятельность на границе мышления и на этом этапе логически и понятийно не структурировано. Это значит, что на первых этапах заполнения осознаваемые представления в пространстве мышления не соответствуют требованиям содержательной полноты, логической последовательности, согласованности с прошлыми, проверенными в опыте представлениями и т.д. Эти первые представления не только вызывают определенный интеллектуальный дискомфорт у самого субъекта, но и делают его открытым для критики извне – кстати, часто используемой именно для того, чтобы объявить это новое содержание несостоятельным, избавив тем самым других от необходимости совершать усилия отношения и принимать риск «впускания» в себя новых представлений.

Акт освобождения мышления (или себя, мыслящего) от результатов мышления является основным условием творчества человека, и в этом смысле - главным механизмом общественного развития. В процессе цивилизации в обществе были выработаны специальные социальные институты, в которых для реализации таких актов создавались благоприятные условия. Наличие таких институтов (их несколько условно можно назвать «клубами») создает пространство мышления для общества в целом и является, собственно, основным показателем уровня его развития. Seminarium Hortus Humanitatis является одним из таких институтов, реализующих пространство мышления. Добро пожаловать в клуб.