Гарри Гайлит

Русскому Миру грозит поражение

   Наше самосознание развивается стремительно. Сперва мы, граждане великой страны, в одночасье оказались отброшенными на обочину дороги как маргинальное нацменьшинство. Русский человек к своему удивлению был превращен в человека русскоговорящего.

   Затем нам хотели навязать одно из двух – либо осознание себя манкуртизированными гражданами мира, либо членами русской общины. Для человека русской культуры ни то, ни другое не подходит. Все еще слишком велик и силен его ценностный потенциал, чтобы стать, по определению глобалистов, «новым кочевником», и не так он прагматичен, чтобы существовать, как рыба в аквариуме, в рамках отдельной общины.

   Тогда пришло понятие русской диаспоры. Однако сегодня осознание единства только по национальному признаку не помогает противостоять давлению либеральных принципов и западных ценностей. И вот теперь, наконец, мы начинаем осознавать себя частью сложной цивилизационной системы, называемой Русский Мир.

   Но и тут обнаружился сбой. В сложнейшей ситуации, когда до небывалых масштабов разрослась русофобия и усиливается стремление расчленить географически и духовно то, что принято называть православной или русской цивилизацией, мы заговорили почему-то о двух русских мирах – реальном, в котором мы все существуем, и виртуальном, т.е. сетевом проекте «Русский Мир». Как будто здесь одно не является продолжением и воплощением другого. И это в то время, когда Русскому Миру очевиднейшим образом грозит поражение, потому что русофобия сегодня уже перестала быть только внешним врагом – она разрушает теперь его еще и изнутри. Было бы смешно, если бы виртуальный, т.е. сетевой проект «Русский Мир» вошел в противоречие с проблемами реального Русского Мира. Однако, как ни жаль, основания для этого уже имеются.

   Этому способствуют очень странные утверждения, как, например, то, что русское сознание есть ничто иное как советское сознание. Или что живущий за пределами России русский человек не должен себя идентифицировать с Россией. Что нам здесь, в Латвии, следует ориентироваться не на «материнскую культуру», а на ЕС (не понятно, почему тогда не сразу, как это сделали латыши, на США, кишка тонка?), и что, как заявил недавно в программе местного телевидения один из директоров русских школ, в нынешнем противостоянии западной и русской цивилизаций (он, кстати, произнес слово война) мы должны выступать на стороне Запада. Дескать, мы живем в пространстве западной цивилизации, поэтому западные ценности нам теперь ближе. Здесь, произнося слово нам, он что подразумевает? Русскую диаспору? Русскую община? Или все-таки Русский Мир с его ценностной системой?...

   И тут при внимательном взгляде мы начинаем различать основные противоречия между Русским Миром реальным и сетевым проектом.

   Во-первых, некоторыми этот проект рассматривается как инструмент, скажем так, соития России с глобализирующимся миром. Тогда как настоящий, реальный Русский Мир может сохранить себя только в условиях многополярной мировой системы. Настораживает, между прочим, и тот факт, что сетевой проект был разработан на западные деньги, когда вырабатывалась политика России со странами СНГ.

   Во-вторых, смущает, что сетевой Русский Мир может, оказывается, существовать без «материнской культуры» и не очень-то хочет себя с ней идентифицировать. Главное для него не русская культура, а только русский язык. Что собственно до культуры, она, по-видимому, может быть, например, еврейской, а еще лучше, наверное, американской. Но тут в таком случае вообще возникает вопрос, насколько все, что касается сетевого проекта, серьезно? Может, это вообще некий постмодернистский симулякр, как, например, Новая хронология Фоменко?

   Дальше – больше. Если сетевой проект – это только либеральные забавы, вряд ли следует забывать, что нынешние российские либералы охотно вступают в связь с украинскими и балтийскими националистами, так как всех их объединяет общее стремление противостоять новому становлению сильной России. Тут они даже показывают себя в качестве русофобов. Не только потому, что не хотят видеть свою страну сильной, они еще выступают и против христианского гуманизма и православного мировоззрения, как аккумулятора коллективистских и духовных ценностей, противных католическому и протестантскому Западу.

   Русский Мир сегодня должен быть един и целостен. Для этого за основу Русского Мира необходимо принять не только (и может быть даже не столько) русский язык, но и русскую культуру в самом широком ее понимании. Язык – это, конечно, важно, но в основе Русского Мира лежит, как писал Александр Панарин, «православный идеал священного царства, основанный на высшей правде и жертвенном служении апостольской вере».

   С верой у кого как получается, но все остальные понятия и человеческие ценности каждого члена Русского Мира именно отсюда и производятся. Отказываясь от своей системы ценностей, мы вступаем в конфликт со своей же самостью и сами себя разрушаем. Только оставаясь верными самой идее Русского Мира, можно добиться, чтобы, помимо слов, за этим понятием стояли еще и реальные дела. Надо понимать, что Русский Мир – это высшая форма организации русской диаспоры и всех, кто причастен к ней по культурному признаку. Идентифицировать себя Русский Мир может только с Россией. Без России его не будет, это то же самое, что от туловища отнять ноги. Крупнейшие деятели русской культуры на Западе, при всей своей ненависти к социализму, это хорошо понимали. В качестве примера можно назвать Бунина, Набокова, Куприна…

   И еще что очень важно. Сегодня Русский Мир должен определиться в главном – в качестве кого он хочет себя видеть в ближайшем будущем? В качестве обслуги для западной потребительской цивилизации или держателем акций православной цивилизации, вступающей в долгосрочный духовный союз с Востоком. Третьего пути для Русского Мира нет.