Русский писатель в Латвии

Cергей Мазур

Марина Костенецкая и ее книга
«Дешево продается клоун»

      Альманах «Русский мир и Латвия» открывает новую рубрику – «Русский писатель в Латвии». В 19-м номере Альманаха в ее новой рубрике представлены интервью Марины Костенецкой «Из Москвы я вернулась в ранге простого смертного», документы, отражающие общественную деятельность писателя – «Почти личное письмо Президенту», «Интеллигенция моего поколения свою историческую миссию выполнила (Доклад к 20-летию Пленума творческих союзов)», а также прозаическое произведение рассказ «Бациллы ревматизма».

      Когда думаешь о русских писателях, в голове возникают образы, связанные с общественной проблематикой – отношением к России, к политической власти, к извечным русским вопросам – «Кто виноват?» и «Что делать?» Жизнь и творчество Марины Костенецкой не отделима от ключевых общественных событий истории России и Латвии XX века. К этим событиям относятся сталинские репрессии (отец М. Костенецкой – узник ГУЛАГа), авария на Чернобыльской АЭС (в 1989 г. М. Костенецкая в статусе народного депутата СССР приезжала на место аварии, чтобы оценить ситуацию для разработки Закона о Чернобыле), демократическое движение в Советском Союзе, «песенная революция» в Латвии…
      В книге «Дешево продается клоун», изданной в Риге в 2008 г., собрана публицистика и проза, написанная писателем еще в советское время. Все же, читая прозу М. Костенецкой, мы узнаем наиболее привлекательную, на мой взгляд, сторону творчества русского писателя – умение понять, проникнуть во внутренний мир человека. Герои рассказов М. Костенецкой – в основном колхозники из Курземе и Земгале послевоенной поры. Казалось бы, что можно вычитать в судьбах людей, которых некоторые социологи в приватных беседах пренебрежительно называют планктоном, способным к выживанию при любых условиях и политических режимах? Но именно этот незатейливый мир заполнен чувствами, переживаниями, достойными, быть может, героев Шекспира. Не удивительно, что тема смерти – одна из заметных в прозаических произведениях книги «Дешево продается клоун».
      Какой интерес представляет умирающая старуха в коммунальной квартире? В рассказе «На златом крыльце сидели…» Королеву, так называли старуху, лежащую на продавленном кожаном диване со сломанной рукой и ключицей, хотят сдать в дом инвалидов. Что проку от старого человека, разве только жилплощадь занимает… Однако писатель способен разглядеть в тайниках души образ и подобие Божье. Послевоенное поколение, испытавшее на себе ужасы войны, умело страдать и сострадать чужому горю. И когда Королева водружала на голову свой тюрбан из шарфа и исполняла в кухне старинные романсы, женщины «… слушали, сложив руки под грудью калачиком, время, от времени вытирая уголком передника непрошенную слезу, мужчины глубже затягивались дешевыми вонючими сигаретами». Разве сострадание не признак святости, востребованной в любом обществе?..
      Литература, в отличие от идеологии, обладает способностью укореняться в культуре. Любая идеология ситуативна. Ее подпорки недолговечны, хозяева сменяемы. Писатель же носитель онтологий, вне которых нет языка, истории, культуры.
      Известны трудности написания истории послевоенной Латвии. Книга Марины Костенецкой «Дешево продается клоун» – своеобразная энциклопедия народной жизни послевоенной Латвии. Вчитываясь в страницы рассказов, иногда представляется, что подлинная история творилась «не там, наверху», а в судьбах простых людей – Кристин, Лоний, Мартиней… Смысл истории в соединении разных пластов человеческой жизни в некое единое целое. Герои рассказов М. Костенецкой причудливым образом этим и заняты. Выжившая из ума Королева читает Монтеня; Эрна, Лония и Кристина в рассказе «Далеко от Мексиканского залива» за прилавком торгового рынка сопрягают в разговоре казалось бы несовместимые вещи – библейскую птицу голубя с темой войны и ценой покупки творога. («Голубь птица библейская, – изрекает Эрна. – Грех голубя убивать». «Грех, говорите? – Лония в шляпе усмехается. – Когда-то я тоже думала – не смогу. Война научила. Детей надо было кормить, и вот я научилась. И силки ставила, и сворачивала голубям головы. Очень, между прочим, нежное мясо». «На всемирном потопе голубь первым принес в клюве лист маслины». «Всемирный потоп и пищевой павильон – разные вещи»…)
      Советская действительность также отражена в рассказах Марины Костенецкой. Вот встреча с писателем и диспут под названием «Человек в современном обществе» в знакомом нам уже рассказе «На златом крыльце сидели…» Только писатель не настоящий, хоть и объездил четыре социалистических и десять капиталистических стран. На вопрос Вероники «А в Тихвине вы бывали?», – отвечает, – Нет, не бывал. – А писателю обязательно надо было бы побывать в Тихвине, чтобы понимать душу людей, чтобы не угрозами загонять их на очередное собрание, а делать то, к чему предназначена подлинная история, подлинная литература – к сопряжению судеб.. Ростки непонимания, разлада давно уже разделили поколения людей. Окунувшись в борьбу, они, кажется, только увеличивают пропасть, умножают неверие в человека. Смешение языков Богом в легенде о Вавилонской башне, только сказка в сравнении с реальной жизнью в одном из латвийских колхозов. Вот и интеллигенты из чужого, недоступного городского мира колхозному плотнику Лешку Фролова из рассказа «Рубенс» воспринимают как какого-то питекантропа, не способного понять их изысканных эстетических вкусов. На предложение Людмилы Сергеевны показать плотнику репродукции Рубенса, его новый сосед, интеллигент Игорь отвечает: «Не смей! Неужели ты не понимаешь, что без подготовки Рубенс покажется ему обыкновенной порнографией?»
      В книге «Дешево продается клоун» раздельность преодолевается верой в человека, в его творческие силы, в его способность сострадать ближнему. Эта вера находит выход в культуре, к которой порой оказываются ближе колхозный сторож Лешка Фролов, выжившая из ума старуха, нежели признанные властью писатели или городские интеллигенты. Гуманистическая проза Марины Костенецкой восходит к лучшим образцам европейской литературы и представляет безусловный феномен русской культуры в Латвии.