Харийс Туманс
Что есть образование сегодня?
Для начала попробую проблематизировать само понятие образования, а затем проблематизировать образование в современном обществе. Образование здесь будет рассматриваться не столько в социологическом, сколько в содержательном значении. С социологической точки зрения образовние – это функция любого общества по трансляции основных социальных и культурных ценностей, а также соответствующих им знаний и навыков. В этом смысле образование всегда идеологично, поскольку всегда отражает и одновременно внедряет в сознание господствующую в том или ином обществе идеологию. Под идеологией в данном случае понимается не просто набор социально–политических догм, но вся картина мира, т.е. мировоззрение как таковое. В этом смысле образование всегда и воспитательно, т.к. имеет целью не просто дать набор знаний, но и привить соответсвующие внедряемому мировоззрению поведенческие установки.
Прекрасной иллюстрацией к сказанному является вся история европейского образования. В средние века, когда мировоззрение людей задавала теоцентрическая картина мира, образование было исключительно церковным и целью ставило трансляцию христианских ценностей. В эпоху ренессанса и реформации возникла новая антропоцентрическая картина мира, на основе которой уже тогда зародилась и позже развилась светская система образования, основанная на т.н. гуманистических идеалах. Эта система образования, главными бастионами которой являлись классические гимназии, просуществовала вплоть до XX в., когда она была отменена, а пришедшее ей на смену новое массовое образование оказалось сразу же в состоянии перманентного кризиса и перманентных реформ. На наше время приходится очередной пик этого самого кризиса, когда о кризисе говорят особенно громко, и тем более у нас, на постсоветском пространстве, и особенно в той его части, где традиции старого европейского образования не сохранились, а традиции советского образования оказались уже основательно разрушены. Для уяснения сути этого нашего кризиса необходимо сначала понять, в чем состоит смысл того классического европейского образования, которого, за исключением разного рода обломков, больше не существует, но отсутствие которого или породило кризис, или воспринимается как кризис.
Итак, концепция европейского классического образования в своей основе имела гуманистический идеал человека, а, следовательно, образование имело перед собой три основные цели: 1) формировать материалистическую и антропоцентрическую картину мира; 2) формировать всесторонне развитую личность и 3) снабдить эту личность знаниями и навыками, необходимыми для ее успешного функционирования в обществе. Однако что же было главным в этой триаде? Очевидно, что центральное место отдавалось именно личности. В пользу этого говорит уже сама этимология слов, обозначающих образование в европейских языках, - везде с теми или иными вариациями подразумевается формирование личности обучаемого: английское слово education произошло от латинского e – ducere (вариант: e – ducare), которое имеет в основе глагол ducere – “вести” (e – ducere – “выводить”, “вести”). Следовательно, educatio (education) есть направленное действие, имеющее конкретную цель. Более содержателен немецкий термин Ausbildung, имеющий в основе слово Bild – “образ”, “картина”, причем особую отчетливость это понятие приобратает в глагольной форме: aus – bilden, т.е. “образовывать”, “придавать образ”. Нет нужды говорить, что русское слово “образование” представляет собой кальку с немецкого и содержит в себе ту же самую идею придания образа чему–то. Латышское слово izglitiba хотя тоже являет собой грамматичекую кальку с немецкого, содержательно отличается от исходного варианта, можно даже сказать, лучше его, т.к. имеет в основе понятие красоты: glits (“красивый”), glitums (“красивость”), а значит, слово “образовывать” (iz – glitot) в латышском языке имеет значение “делать красивым, прекрасным” (padarit glitu). Итак, понятно, что исконный смысл всех этих слов состоит в том, что в процессе образования обучаемый делается “красивым”, “прекрасным”, или, иначе говоря, приобретает некий совершенный образ. В этом-то и состоит изначальная идея образования. Придание образа здесь конечно же означает приведение в соответствие с неким идеальным образом всестоторонне развитого человека, созданным эпохой гуманизма.
Такое понимание образования сформировало и самый его характер и форму, – классическое образование в Европе еще до середины XX в. имело ярко выраженую гуманитарную направленость. Классические языки развивали мышление, воображение, память и приобщали учащихся к миру античной культуры, давая им огромный материал образов и символов на все случаи жизни. К этому присоединялись риторика, музыка, пение, спорт, а затем новые языки и предметы естественного цикла. В результате получалось прекрасное базовое образование, после которого достаточно широко развитый молодой человек мог уже в других учебных заведениях осваивать премудрости конкретной специальности, оставаясь уже навсегда сформировавшейся культурной и образованной личностью, что, безусловно, повышало и его качества как специалиста. Только благодаря такому базовому гимназическому образованию юрист по образованию Янис Райнис мог стать поэтом, писателем и драматургом. В сравнении с этим становится более понятным и состояние нашего современного образования. Попробуем, например, представить себе, какой из нашего сегодняшнего студента-юриста мог бы получиться писатель или поэт... В лучшем случае, этот наш студент умеет более или менее грамотно писать и излагать свои мысли, ну и конечно, понимает кое–что в юриспруденции, но вот культурное достояние человечества для него, как и для подавляющего большинства его сверстников, остается, как правило, туманным набором фактов, а то и вовсе книгой за семью печатями. В свою очередь, низкий культурный уровень молодежи сказывается и на качестве молодых специалистов, которые зачастую оказываются не способными четко формулировать свои мысли и качественно решать стоящие перед ними интеллектуальные задачи. Иначе как дефектом образования нельзя объяснить и низкий уровень культуры языка сегодняшних молодых людей, предпочитающих или же способных изъясняться только на вульгаризованном и сильно жаргонизированном языке, похожем на язык Элочки–людоедки. Впрочем, все это означает только то, что образования сегодня нет в принципе. Есть система ликбеза, но не образования.
Классическое образование было отменено в XX в. и заменено на всеобщее массовое образование, которое с тех пор постоянно находится в состоянии реформирования. С одной стороны, образование стало доступным всем (по крайней мере в теории), а с другой стороны, качество его резко снизилось. В нынешнем же состоянии эта система образования уже не гарантирует даже достаточного уровня грамотности, как о том свидетельтвуют многочисленные исследования в США, Англии, Германии и др. западных странах. Однако проблема, на мой взгляд, носит не технический, т.е. не организационный или методологический, но концептуальный характер. Дело в том, что в XX в. была сменена сама концепция образования и его целью является уже не воспитание гармоничного человека, а подготовка пригодного к общественно- трудовой деятельности и коммуникации члена общества. Конечно, идеологическая задача по формированию надлежащей картины мира и сегодня является фундаментальной, но она мало влияет на качество образования, поскольку качество напрямую зависит от задачи. Задачу же современного образования определенно сформулировать довольно трудно, поскольку отсутсвует ясность ее понимания. Помню, какой я пережил шок в одной солидной нашей школе, где я несколько лет назад пытался поработать, когда завуч по учебной части заявила мне, что задачей современной школы не являеся более давать знания. На вопрос о том, каковы же тогда задачи современной школы, я услышал в ответ пространные рассуждения о необходимости развивать навыки коммуникации, мышления и т.д. и т.п. Из этого мне стало ясно, что наша “продвинутая” школа, гордящаяся своими современными методиками и порядками, озабочена не качеством знания, не знанием вообще, а исключительно идеологическими ценностями и формированием правильного мировоззрения и соответствующих ему коммуникативных навыков. Иными словами, школа производит винтики социального организма, а не дает образование – и в этом ее сегодняшняя задача. Если это так, то нет основания говорить о кризисе образования, – оно делает то, что и должно делать в данных условиях. Но если мы полагаем, что школа должна еще и давать знания, приобщать детей к культуре и воспитывать, тогда кризис налицо...
Массовое образование изначально было подчинено требованиям сугубого прагматизма, диктующим как конвеерный принцип самого процесса обучения, так и содержание программ и методики. Поскольку задачей более не ставится воспитание понимающейи культурной личности, то естественно отпала надобность в развивающих мышление и культурообразующих гуманитарных предметах, и образование переориентировалось на естественнонаучный цикл. С практической точки зрения ценность гуманитарного блока, как и вообще культуры, не очевидна, а потому и то и другое оказалось сведено к минимуму. Это отношение к культуре и гуманитарному знанию укоренилось в нашем обществе настолько, что даже в вузах принято считать гуманитариев “дармоедами”, не способными зарабатывать деньги. В результате, произошла дегуманизация не только образования, но и всего общества, культурный уровень которого постоянно и неуклонно падает. Истоки этого процесса коренятся именно в новой концепции образования, которое оказалось освобождено от воспитательной функции (в смысле воспитания культурного члена общества, т.к. идеологическое воспитание никто никогда не отменял и не отменит). Тому нашлось идейное обоснование в виде новых теорий и построенных на них новых правильных методик (“не давить”, “давать детям возможность самореализации” и т.д.) В результате, воспитание как таковое оказалось упразднено – его нет более ни в домах, ни в школах. Функцию воспитания, но воспитания идеологического, стала выполнять массовая культура, И в конечном итоге бескультурье и неуважение к окружающим стало нормой жизни как на улицах, так и в учебных аудиториях, причем практически в равной степени как в школьных, так и в вузовских.
В свою очередь воспитание, задаваемое массовой культурой, оказывает обратное воздействие на образование. Привыкшие к потреблению и развлечению, дети и молодые люди оказываются часто не способными к напряженному и систематичекому труду. Главная проблема, с которой сталкиваются преподаватели на первых курсах в вузах – неумение студентов учиться. Этому в очень большой мере способствуют и новые методики обучения, построенные по принципам игры и развлечения и приучающими к легкости, угадыванию и остроумию, но полностью подавляющими способности аналитического мышления и навыки работы с информацией. Достаточно полистать наши учебники, чтобы увидеть, насколько в них доминируют разнообразные игры и тесты, в которых вопросы сформулированы по принципу: “между кем и кем были греко–персидские войны?” с прилагающимися тут же вариантами ответов. В результате, школьники и студенты первых курсов не способны к усваиванию информации, к аналитической работе с текстом, выделению главного и т.д. Поражает ничтожность той информации, которую способно запомнить и выдать на экзамене большинство нынышних студентов. Про бедность мысли говорить уже и вовсе не приходится...
Итак, я полагаю, что основная проблема нашего современного образования заключается в его дегуманизации, а точнее в том, что отказавшись от задачи воспитания знающей, понимающей и культурной личности, и сведя свои функции к простому ликбезу и сугубо идеологическому воспитанию, наше конвеерное образование фактически перестало быть образованием, по крайней мере в классическом смысле этого слова. Поэтому решением проблемы мне представляется восстановление классической концепции образования при согласовании ее с нуждами сегодняшнего дня. Конечно, это только при том условии, что будет признана необходимость образования не только для элитарных школ мирового класса, где само образование никто не отменял, но и для обычной массовой школы. Тем самым проблема современного образования выходит далеко за рамки проблем одного отнюдь не самого респектабельного и уважаемого министерства, но становится проблемой всего общества, которая и решаться должна сначала концептуально, а уже потом конкретно, на уровне программ, кадров, финансов и т.д.
