Материал подготовил
Ю.Л. Сидяков
Из архива св. священномученика архиепископа
Рижского и Латвийского Иоанна (Поммера)
Письма и другие документы
Том I
(смотри также переработанное издание 2012 года:
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие
ЧАСТЬ I. Материалы, связанные с пензенским периодом служения
ЧАСТЬ II.Прибытие в Латвию
ЧАСТЬ III. Письма из Польши и Литвы
(продолжение)
(комментарии)
ЧАСТЬ IV. Письма из Эстонии
ЧАСТЬ V. Письма из Финляндии
ПРЕДИСЛОВИЕ
24 сентября 2001 г. в рижском Всехсвятском храме проходил очередной Собор Латвийской Православной Церкви. Центральным событием Собора явилось причисление к лику святых священномученника Иоанна, архиепископа Рижского и всея Латвии. Первое литургическое поминание состоялось 12 октября того же года [1].
Архиепископ Иоанн (в миру Janis Pommers) родился в 1876 г. в латышской крестьянской семье в Лифляндии. Обучался в Рижском духовном училище, затем в Рижской духовной семинарии. По окончании семинарии три года учительствовал. В 1900 г. поступил в Киевскую Духовную Академию. Будучи студентом академии в 1903 г. принял монашеский постриг. В 1904 г. он становится преподавателем Черниговской духовной семинарии, затем инспектором Вологодской (1906) и через год ректором Литовской, одновременно являясь настоятелем Виленского Свято-Троицкого монастыря. В 1912 г. хиротонисан во епископа Слуцкого, викария Минской епархии. Затем следуют перемещения в Одессу и вскоре в Таганрог — после революции в Тверь и Пензу. Неоднократно арестовывался, чудом избежал смерти.
В 1920 г. Владыка Иоанн был избран Собором Латвийской Православной Церкви на Рижскую кафедру, но лишь в 1921 г. отпущен Патриархом Тихоном в Латвию, при этом Латвийской Церкви была дарована широкая каноническая самостоятельность. С 1925 г. архиепископ Иоанн представлял в Сейме Латвийской Республики интересы православного населения Латвии — главным образом русского национального меньшинства. В это же время он добивается признания официального статуса Православной Церкви в Латвии, признания ее органов и учреждений юридическими лицами.
В ночь на 12 октября 1934 г. был зверски убит: подвергнут пыткам и заживо сожжен. Убийство не было раскрыто и причины его до сих пор с полною определенностью не ясны.
Последние годы жизни Владыки были омрачены травлей, его обвиняли в недостойном, безнравственном поведении, что в значительной степени было связано с политической борьбой, которая шла в то время сейме Латвийской республики. Тогда же Владыкой Иоанном было возбуждено и дело о церковном воровстве, что в свою очередь привело к резкому осложнению отношений с некоторыми из служителей Латвийской Церкви. К этому же времени относится и конфликт архиепископа Иоанна с руководством Русского Студенческого Христианского Движения [2].
К настоящему времени о Владыке Иоанне написано уже довольно много. Писали о нем еще и в советский период, однако подобные публикации в духе времени носили исключительно «разоблачительный» характер. Так в 1962 г. в пору хрущевских антирелигиозных кампаний вышел составленный З.Балевицем сборник документов «Православное духовенство в Латвии 1920-1940», позже появились и другие книги того же автора, в которых среди прочего говорилось и об архиепископе Иоанне. Материал в этих изданиях был подобран достаточно тенденциозный, в частности, использовались очерняющие Владыку показания, заимствованные из следственного дела, которое велось в связи с его гибелью. Однако при этом вопрос о достоверности источников составителя сборника и автора этих книг явно не интересовал (хотя в сохранившихся показаниях достаточно много противоречий и неясностей).
Посвященные архиепископу Иоанну публикации выходили и за границей. Из них прежде всего следует упомянуть книгу Л.Келер «Св. Иоанн (Поммер), архиепископ Рижский и Латвийский» (Джорданвилль, 1984) [3]. Книга (точнее брошюра) Л.Келер — это краткое жизнеописание архиепископа Иоанна, составленное его младшей современницей. В ее основу легли как печатные источники (издание, выпущенное по случаю 10-летнего пребывания Владыки на рижской кафедре [4], мемуары Г.Гроссена [Нео-Сильвестра] [5]), так и личные воспоминания; сюда же включены запомнившиеся автору устные свидетельства людей, знавших Владыку. Последнее придает книге особую ценность, несмотря на многие содержащиеся в ней явно субъективные суждения и оценки. Отметим также, что это была по сути первая попытка построения более или менее подробной биографии архиепископа Иоанна, предпринятая в отрыве от источников, которые и в Латвии в ту пору были доступны главным образом лишь немногим «избранным» (как следует из формулярных листов архивных дел, единственным, кто был допущен до начала 90-х годов к хранящемуся в Латвийском государственном историческом архиве личному архивному фонду архиепископа, был З.Балевиц).
С конца 1980-х годов публикации об архиепископе Иоанне стали появляться в латвийской прессе. Первыми (или одними из первых) были две заметки (С.Богустова и И.Дименштейна), напечатанные в газете «Ригас Балсс» (1989, 7 апр.). Помещены они были в рубрике «В час досуга» — и в одной и в другой речь шла о совершенном с садистской жестокостью убийстве (в первой, кроме того, были приведены и краткие биографические сведения о Владыке). 27 октября того же года в той же газете И.Дименштейном была опубликована малоизвестная тогда фотография, изображающая владыку Иоанна в гробу, окруженном латвийским духовенством.
В 1990-м году в выходившей тогда в Латвии детективной газете «Совершенно откровенно» под вызывающим заглавием «Трясина» появился пространный очерк А.Силиньша, опять же посвященный тайне гибели рижского архиепископа. Очерк написан завлекательно, в беллетристической форме. Вновь, и явно не без определенного удовольствия, здесь эксплуатировались порочившие архиепископа Иоанна слухи. В отличие от изданий З.Балевица, который руководствовался идеологическими мотивами, в данном случае явно первостепенной оказывалась погоня за сенсацией. Автором был воспроизведен свод слухов, получивших распространение вскоре после убийства, ознакомился он и с материалами следственного дела, а также и другими архивными документами. Однако его подход к использованным источникам был абсолютно лишен критичности, обязательной не только для научных исследований, но и при любом сколь-либо серьезном подходе к теме. Из следственного дела вырывалось только завлекательное и броское. Даже те свидетельские показания, которые вызывали явное недоверие у следователей (на что указывают сохранившиеся на полях документов пометы [6]), приведены в статье в виде безусловно достоверных фактов.
Что же касается версий убийства — А.Силиньш рассматривает две из них. Ни одна ко времени опубликования очерка не была новой. Согласно первой версии, к убийству были причастны русские белоэмигранты и прежде всего Русское Студенческое Христианское Движение [7]. Об этом писал еще в начале 1960-х гг. З.Балевиц. По второй, — ответственность за убийство возлагается на советских агентов, возможно, использовавших для этой цели приехавшего в то время в Ригу Л.Собинова, как предполагается, знакомого с Владыкой [8] и умершего тогда же при загадочных обстоятельствах. Сюжет этот ранее был описан в мемуарном очерке Г.Гроссена «Две загадочных смерти», повторен в книге Л.Келер и вновь воспроизведен в упоминавшейся уже заметке на страницах газеты «Ригас Балсс» от 7 апреля 1989 г. Так что и в этом плане ничего нового, несмотря на ее претенциозность, статья по сути в себе не содержала.
На подобного рода газетных публикациях, лишенных научного интереса и имевших исключительно коммерческий характер, можно было бы и вообще не останавливаться, но следует отметить, что до начала 1990-х годов для большинства читателей это был единственный источник сведений об архиепископе Иоанне — книга Л.Келер и мемуары Г.Гроссена тогда были известны лишь немногим.
Объемная статья, но уже несколько иного содержания, опять же посвященная архиепископу Иоанну, была помещена на страницах русского варианта газеты «Диена» (1993. 24 апр.). Ее автором был ныне покойный В.Антонюк, в то время председатель Православного Братства Святителя Иоанна Рижского. Статья называлась «Святитель Иоанн Рижский: правда и мифы» и на сей раз носила сугубо апологетический характер. Внимание автора вновь было обращено к событиям трагедии 12 октября, точнее ее предыстории. Основная часть статьи посвящена обстоятельствам предшествовавшей убийству травле. По мнению автора, главная роль в распространении порочащих Владыку слухов принадлежала латвийским марксистам и советским агентам. В подтверждение своего мнения автор приводит ряд архивных документов, но, к сожалению, ссылки на них в тексте отсутствуют, что крайне затрудняет возможность уточнения приведенных фактов по первоисточникам.
Еще один пространный очерк, опять же посвященный тайне убийства, под эффектным заглавием «Ты будешь убит» был напечатан в газете «Русское Слово» (1998. № 7), принадлежал он В.Петрову (как отмечалось в публикации — президенту Латвийского общества русских историков). В этом очерке явно ощутим определенный идеологический подтекст. Прямо виновников убийства автор не называет, но по крайней мере духовную ответственность за него он опять же возлагает на Русское Студенческое Христианское Движение и Русское Студенческое Православное Единение. Однако сами события 12 октября 1934 г. оказываются для автора в значительной мере лишь поводом для утверждения идеи «русского национального православия», которой, с его точки зрения, служил Владыка Иоанн, и выражения явной неприязни к изменившей, по мнению автора, этой идее парижской богословской школе и связанному с ней Движению. Это явно ощущается в статье.
Одновременно с газетными публикациями с начала 1990-х гг. стали появляться и значительно более обширные и пространные посвященные архиепископу Иоанну издания.
Первым по времени выхода явился выпущенный в 1993 г. издательством «Благовест» сборник материалов к биографии Владыки — «Rigas un visas Latvijas Arhibiskaps Janis (Pommers): Svetrunas, raksti un uzstasanas» (в двух частях). Сборник этот был составлен о. Янисом Калниньшем, в него вошли как материалы, собранные по различным печатным источникам, так и относящиеся к теме архивные документы (правда, в крайне малой их части). Кроме собственно биографических материалов сюда, как и следует из заглавия, были включены некоторые из произнесенных архиепископом Иоанном проповедей и речей, а также его выступления в печати. Материалы, опубликованные о. Янисом, представляют большой интерес, однако выпущенное им издание оказалось совершенно лишенным каких-либо комментариев, во многих случаях крайне необходимых.
Наконец, в начале 2000-х гг. вышли две объемные книги, посвященные жизни и деятельности Владыки, одна на русском, другая на латышском языке: Феофан (Пожидаев), иг. Архиепископ Иоанн (Поммер). Рига: Путник, 2000. 320 с. [9]; Kalnins J., priest. Svetais Rigas Janis. [Riga]: Jumava, [2001]. 231 lpp.
В основу первой из них положено диссертационное исследование автора на соискание степени кандидата богословия. Книга эта достаточно интересна, однако по своему характеру она оказывается собранием и обобщением уже публиковавшихся ранее и разбросанных по различным изданиям материалов. Одним из основных источников, положенных в основу труда, оказывается упоминавшаяся выше брошюра Л.Келер. Цитирует автор и очерк Г.Гроссена (Нео-Сильвестра) «Две загадочных смерти». Использованы здесь также и другие, в частности, малоизвестные материалы. Так в основу главы «Служение архиепископа Иоанна в России» (в той ее части, где говорится о пензенском периоде) легли мемуары Н.П.Иванова, в сокращенном виде публиковавшиеся на страницах «Пензенских епархиальных ведомостей» (1998. № 6-8; 1999. № 1-3); однако, как следует из библиографического списка, автор имел возможность ознакомиться с полным их вариантом по машинописи, хранящейся в библиотеке Св.-Троице-Сергиевой Лавры. Приводятся в книге выдержки и из других в настоящее время довольно редких изданий — латвийской периодики 20-х — 30-х годов; тем не менее, в ней оказались совершенно не затронутыми материалы обширного личного архивного фонда архиепископа Иоанна, кроме тех документов, которые уже ранее публиковались в названном сборнике о. Яниса Калниньша. Но в данном случае мы имеем дело с первым опытом построения подробной и развернутой биографии архиепископа Иоанна в то время, когда иных более обстоятельных исследований, посвященных этой теме, в момент выхода книги фактически не существовало. Использование же архивного фонда Владыки по причинам, о которых будет сказано ниже, вообще вызывает большие трудности.
Вторая из упомянутых биографий архиепископа Иоанна, написанная о. Янисом Калниньшем, также представляет собою довольно пространный и обстоятельный труд, подробно прослеживающий жизненный путь Рижского архиепископа. К исследованию, о чем свидетельствует его содержание, привлечен довольно большой круг источников. Довольно широко используются материалы латвийской прессы как дореволюционного периода, так и периода 20—30-х гг. Однако и в этой книге лишь в самой незначительной мере использован архивный материал.
Таково на сегодняшний день положение с литературой, посвященной архиепископу Иоанну [10]
Как видно из всего сказанного, по сути до последнего времени по-настоящему оказывался невостребованным, или почти невостребованным, весьма обширный личный архивный фонд Владыки, хранящийся в Латвийском государственном историческом архиве (далее ЛГИА). Этот архивный фонд (7131) насчитывает 66 единиц хранения, общий объем которых составляет около 7000 листов. Архив практически не разобран, многие листы в делах перепутаны, разные части одного документа в некоторых случаях могут оказаться разбросанными по разным единицам хранения — все это и создает те большие трудности в работе с архивом, о которых говорилось выше. Для того, чтобы сделать доступными представляющие несомненную историческую ценность материалы этого архивного фонда, составителем настоящего издания в течение нескольких последних лет был осуществлен ряд публикаций тематических подборок относящихся к данному фонду документов на страницах различных изданий [11]. Теперь часть из них вновь воспроизводится в первом томе отдельной книги. Ее основу составляет обширная переписка, которую Владыка Иоанн, находясь в Риге, вел с большим количеством корреспондентов во многих странах мира, принявших в то время русских беженцев. Среди них были известные российские иерархи, ученые, деятели культуры, но в то же время и люди простые, часто находившиеся в бедственном положении, искавшие духовной поддержки и материальной помощи.
Круг включенных в издание документов широк и далеко не все из них содержат в себе упоминания о значительных исторических фактах и событиях. Многие из публикуемых писем наивны по своему содержанию, однако, взятые вместе, они воссоздают неповторимый портрет эпохи, и даже самое, на первый взгляд, безыскусное дописывает штрихи, без которых такой портрет был бы неполным. Именно поэтому наряду с письмами людей, определенно оставивших свой след в истории, в издание включены и письма людей простых и совершенно неизвестных. Из этих же соображений, готовя письма к печати, независимо от имени их писавших, мы старались бережно сохранять даже те строки, которые порою не устраивали самих авторов и были ими вычеркнуты (последние всегда отмечены или вынесены в примечания).
В первую часть тома включены документы, относящиеся к пензенскому периоду служения архиепископа Иоанна — это и воспоминания самого Владыки и написанный кем-то из его знакомых отражающий этот период жизни биографический очерк, а также большое количество писем его пензенских духовных чад, отправленных вскоре после перемещения архиепископа Иоанна на Рижскую кафедру. В этих письмах содержатся как воспоминания о том времени, когда Владыка Иоанн пребывал в Пензе, так и сведения о событиях церковной и не только церковной жизни, последовавших после его отъезда. Все письма в этом разделе расположены в хронологическом порядке (без группировки по авторам) [12], что дало возможность создать своего рода хронику пензенской жизни 1921-1922 годов. Во вторую часть включены документы, отражающие обстоятельства перемещения архиепископа Иоанна на Рижскую кафедру. В третьей части помещены материалы, связанные с Польшей и Литвой (они объединены, поскольку значительная часть прежней Литовской епархии Российской Православной Церкви, включая Вильнюс, оказалась в результате произошедших политических перемен в границах Польши). Композиционные принципы деления материала в последней части несколько отличаются от двух первых: в том случае, если сохранившихся писем, принадлежащих кому-либо из корреспондентов архиепископа Иоанна, оказывалось более одного, они выносились в специальный раздел, внутри же раздела располагались в хронологическом порядке.
Каждую отдельную часть книги предваряет краткое введение, связывающее публикуемый материал с историческими событиями, в нем отразившимися, и дающее необходимые предварительные сведения для его восприятия. Комментарии к текстам документов помещены в конце каждой части. Сведения о самом документе приводятся в его конце; в необходимых случаях тут же помещены и краткая биографические справки об авторах писем.
Материал предшествовавших публикаций, объединенный в первом томе книги, вновь пересмотрен и пополнен новыми документами, несколько изменено композиционное построение отдельных частей, в ряде случаев уточнен комментарий.
Сведения об упоминаемых в публикуемых материалах иерархах, приведенные в комментариях, преимущественно заимствованы из изд.: История Русской Церкви. Кн. 9. М., 1997. С. 717-769 («Архиереи Русской Православной Церкви: 1917-1997»); Акты Святейшего Тихона Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917-1943: Сб. в двух частях / Сост. М.Е.Губонин М., 1994. С. 833-909 («Приложение 2: Краткие биографические сведения о наиболее известных православных епископах, мучениках и исповедниках и о других церковно-политических деятелях, упоминаемых в публикуемых материалах»), а также из Internet-ресурсов.
В публикации использованы обычные правила, применяемые при издании архивных документов и принятые в этом случае обозначения.
Примечания
[1] Подробнее о событиях канонизации см.: Виноградная лоза. 2001. № 10 (41).
[2] Подробнее об обстоятельствах этого конфликта см.: Сидяков Ю. Из архива архиепископа Иоанна (Поммера): Письма В.В.Зеньковского к архиепископу Иоанну // Seminarium hortus humanitatis: Альманах Х Гуманитарного семинара Русский Мир и Латвия: Противоречивая история. Рига, 2007. С. 44-49. Эти письма, а также и другие документы связанные с историей конфликта предполагается поместить во втором томе настоящего издания.
[3] В 1999 г. эта книга репринтным изданием была перепечатана в России (в Москве), но под другим названием: «Никем не сломленный: Жизнь и мученическая кончина архиепископа Рижского Иоанна (Поммера)». По той ли причине, что архиепископ Иоанн, в то время уже причисленный к лику святых Русской Православной Церковью за границей, не был канонизирован Московской Патриархией или по другой, но всюду из текста книги было изъято сокращенное обозначение «св.», употребляемое автором перед именем Владыки.
[4] Чествование Высокопреосвященного Иоанна, архиепископа Рижского и всея Латвии: По случаю Х-летнего пребывания на кафедре Православной церкви в Латвии. Рига, 1931.
[5] Нео-Сильвестр Г. На буреломе: Воспоминания русского журналиста. Frankfurt/Main, [1971] (гл. «Две загадочных смерти»).
[6] См., напр.: ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 7. Л. 1.
[7] Надо отметить, что буквально из одной публикации в другую перекочевывает негативная оценка деятельности РСХД (дающаяся, правда, с разных позиций), при этом истинный характер и цели Движения постоянно искажаются. Действительно в последние годы жизни архиепископ Иоанн находился в конфликте с руководством РСХД, однако трудно поверить в причастность к убийству руководителей Русского Студенческого Христианского Движения и его латвийского филиала — Русского Студенческого Православного Единения. Никаких явно подтверждающих эту версию фактов не было обнаружено и следствием. Подробнее о деятельности РСХД в прибалтийских странах см.: Плюханов Б.В. РСХД в Латвии и Эстонии: Материалы к истории Русского Студенческого Христианского Движения. [Paris], 1993, а также в воспоминаниях Т.П.Милютиной «Люди моей жизни» (Тарту, 1997).
[8] Согласно этой легенде, убийцы вошли в дом архиепископа Иоанна вместе с приглашенным к нему на ужин Л.Собиновым. Однако никаких определенных сведений о знакомстве Владыки с Собиновым нет, и даже есть противоположные — см. примечание на с. 56 в упомянутой книге Л.Келер (в российском издании на с. 50). Отметим также, что хотя, по свидетельству автора этой же книги, версию о причастности к убийству Л.Собинова в личной беседе с нею поддерживал и брат архиепископа Иоанна А.Поммер (см. на той же странице), но, сколько можно судить, происходило это уже спустя какое-то время под влиянием получивших распространение слухов; в своих показаниях следствию А.Поммер не обмолвился об этом ни словом.
[9] Впоследствии книга эта под несколько иным названием была переиздана в России: Феофан (Пожидаев), иг. Колокол на башне вечевой: Житие и труды священномученика архиепископа Иоанна (Поммера). М.: Сретенский монастырь, 2005. 303 с.
[10] Более полную версию обзора посвященной архиепископу Иоанну литературы см.: Сидяков Ю. Иоанн (Поммер) глазами биографов, историков и публицистов // Даугава. 2002. № 4. С. 146-154.
[11] Кроме публикаций на страницах альманаха «Seminarium Hortus Humanitatis» см. также: Сидяков Ю. Из архива архиепископа Иоанна (Поммера): Письма митрополита Платона (Рождественского) к архиепископу Иоанну // Православие в Латвии. Исторические очерки: Сб. ст. / Ред. Гаврилин А.В. Рига: Филокалия, 2001. С. 139-186; Сидяков Ю. Из архива архиепископа Иоанна (Поммера): Письма митрополита Евлогия (Георгиевского) к архиепископу Иоанну // Stanford Slavic Studies. 2004. Vol. 27: Балтийско-русский сборник. Кн. 1. C. 165-248; Сидяков Ю. Из архива архиепископа Иоанна (Поммера): Письма Василия Рушанова к архиепископу Иоанну // Славянские чтения V. Даугавпилс: Saule, 2006. С. 240-258.
[12] Единственное исключение, когда общий хронологический порядок здесь несколько нарушен — письма М.Нечаева (чтобы соединить два тесно связанных между собою по содержанию текста).
ЧАСТЬ II
ПРИБЫТИЕ В ЛАТВИЮ
Вторая часть первого тома книги озаглавлена «Прибытие в Латвию». Сюда включена переписка, которая предшествовала перемещению архиеп. Иоанна на Латвийскую кафедру, а также документы, свидетельствующие о положении Латвийской Православной Церкви в момент прибытия Владыки в Ригу.
Положение это было достаточно тяжелым. В конце Первой мировой войны значительная часть Латвии, включая Ригу, была оккупирована немецкими войсками. Еще до занятия немцами Риги наиболее ценное церковное имущество было вывезено вглубь России, были эвакуированы духовные школы, выехала из Латвии и часть православного духовенства. Не осталось в Рижской епархии и собственного епископа, поскольку церковная администрация также была эвакуирована. Оккупационными властями у православных был отобран кафедральный собор и обращен в немецкую гарнизонную лютеранскую церковь. Церковная утварь из него была вынесена, а православные восьмиконечные кресты опилены — превращены в четырехконечные. Принадлежавший ранее Православной Церкви Св. Алексеевский монастырь с епископскими апартаментами был также отобран для нужд католической части немецкого гарнизона.
18 ноября 1918 года была провозглашена независимость Латвийской республики. 11 августа 1920 г. состоялось подписание мирного договора Латвии с Советской Россией, по которому независимость новообразованного государства признавалась и революционным российским правительством.
В первые годы латвийской независимости положение Православной Церкви в стране продолжало оставаться крайне неблагоприятным. Правительство новой независимой республики с большим недоверием относилось ко всему, что в его глазах оказывалось связанным с имперским прошлым. Частью прежнего государственного строя воспринималось и православие. Несмотря на то, что православное население Латвии было достаточно многочисленным (около 9% от общего числа жителей), правительство не спешило признавать официального статуса Православной Церкви, новые латвийские законы ее полностью игнорировали. Согласно подписанному между Латвией и Советской Россией мирному договору бывшая собственность российского государства передавалась во владение Латвийской республике. Поскольку латвийское законодательство не проводило разграничений между прежней собственностью российского государства и имуществом Православной Церкви, то часть этих имуществ в начале 20-х годов оказалась отчужденной. Среди них — здания Рижских духовного училища и семинарии (в первом из них разместилось военное училище, во втором — медицинский факультет Латвийского университета); построенная еще в XVIII в. Петропавловская церковь стала собственностью эстонского лютеранского прихода. Кроме того, был законодательно подтвержден переход во владение Католической Церкви Св. Алексеевского монастыря. Оставалась неясной дальнейшая судьба кафедрального собора. Лишенное же руководства православное духовенство Латвии пребывало в полной растерянности.[I] Все названные обстоятельства нашли отражение в публикуемых документах.
К основной части публикации добавлены два приложения. Первое представляет собой «Опись личной ризницы архиепископа Иоанна», которая, очевидно, была составлена в связи с его переездом в Латвию и включала в себя те предметы, которые новоназначенный в Ригу архиепископ перевозил с собою. Документ этот представляет интерес, поскольку, как явствует и из публикуемой переписки, включенной как в эту, так и другие части книги, богослужебные предметы и облачения представляли собой в то время за пределами России особый дефицит, и по содержанию «Описи» мы можем отчасти составить представление о том, в каком положении в этом отношении оказывалась Православная Церковь в Латвии (если все это имущество архиепископу Иоанну в действительности удалось перевезти через границу, о чем нет точных сведений). Второе приложение является воспроизведением статьи из газеты «Сегодня», описывающей приезд архиепископа в Ригу. Сведения, содержащиеся в этой статье, логически завершают развертывающийся в документах второй части сюжет.
Примечания
[I] Подробнее о положении Православной Церкви в Латвии в этот период см.: Озолиньш К. Положение Латвийской Православной Церкви в 20-е годы ХХ века // Православие в Латвии: Исторические очерки 2. Рига, 1997. С. 13-29.
1
Синод
Латвийской Православной Церкви
10 апреля / 8 VI 1920
№ 39
Рига, Большая Замковая ул. 14.
Дубликат. Первый экземпляр был послан в Россию для доставки Вам с одним из экспертов Латвийской мирной делегации.
Его Преосвященству
Епископу Иоанну (Поммеру)
За военное время Латвийская Православная Церковь сильно пострадала, если вообще не разрушена. С приближением немцев из Курляндии и Лифляндии наиболее ценное церковное имущество и утварь были эвакуированы в Россию вместе с управлением и начальством. Большая часть священников также оставила Латвию. Во время немецкой оккупации Латвийской Православной Церковью временно управлял эстонский епископ Платон, но его уже нет в живых [1]. Немцы для своих нужд заняли собор, Алексеевскую церковь и епископский дом. Алексеевская церковь и епископский дом до сих пор находятся в руках католиков, а собор, где пребывает кафедра Латвийских епископов, стоит закрытым. Положение Православной Церкви, особенно материальное, весьма сложное. Из 120 находящихся в Латвии приходов только половина имеет священников. Чтобы улучшить свое материальное положение многие священники вынуждены работать учителями, письмоводителями и чиновниками в латвийских государственных учреждениях и в то же время исполнять обязанности приходских священников.
Все это было бы еще терпимо, если бы у нас был свой архипастырь, епископ, который мог бы нас объединять, руководить нами и установить внутренний мир в Латвийской Православной Церкви. Ибо внутреннего мира — этого краеугольного камня, на котором мы могли бы твердо стоять, нам недостает. 25, 26 и 27 февраля сего года благодаря усилиям приходского совета рижской Вознесенской церкви был созван первый в освобожденной Латвии православной церковный Собор. Собор избрал временное правление из 12 членов под названием «Синод Латвийской Православной Церкви» и доверил этому Синоду между прочим заботиться и о том, чтобы по возможности скорее у Латвийской Православной Церкви был свой епископ-латыш. По предложению Маршана [2], бывшего члена Московского Собора, наш Собор единогласно решил просить Вашего согласия на выдвижение Вашей кандидатуры в епископы Латвийской Православной Церкви, дабы мы могли приступить затем к голосованию.
Учитывая чрезвычайные обстоятельства, Синод Латвийской Православной Церкви пользуется возможностью связаться с Вами и просит Вас не отказаться отдать свои силы на благо Латвии. Много, очень много предстоит Вам совершить, но почва здесь благодатная — православие в Латвии пустило глубокие и благодарные корни.
Одновременно мы послали письмо Патриарху Тихону с просьбою не отказать в благословении Вашего отъезда в Латвию. Патриарху предоставлены также протоколы Собора от 25-27 февраля.
Заместитель председателя Синода: свящ<енник> А.Македонский [3]
Секретарь: Т.Буцен
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 3. Л. 12. Машинопись.
Оригинал на латышском языке, текст документа публикуется в переводе.
2
Рига, 10 I 1921 г<ода>
Высокопреосвященный Владыка!
Нижайше прошу прощения за то, что обращаюсь к Вашему Высокопреосвященству этим частным письмом. Но дело столь важно, что я вынужден так поступить. Очевидно, Вам уже известно, что наша Латвийская Православная Церковь до сего времени остается без своего главы — архипастыря, и это болезненно сказывается на ее духовной жизни. Многими письмами мы обращались к Вашему Высокопреосвященству с покорнейшей просьбой: принимая во внимание бедственное положение нашей Церкви, возвратиться к нам правящим архиереем. Но до сих пор от Вас не получено никаких известий — можете ли Вы принять эту нашу просьбу или нет. Так мы и остаемся в ожидании. Этим письмом я, смиренный, еще раз осмеливаюсь обратиться к Вашему Высокопреосвященству и от имени латышских православных приходов призываю Вас внять нашему нижайшему молению и милостиво вернуться к нам в Латвию, дабы стать нашим архипастырем. Ваш быт и материальная сторона жизни будут здесь полностью обеспечены. Будете самостоятельным владыкой-устроителем. Ведь времена теперь так основательно изменились, что надо начинать новую жизнь — начинать тяжелый, но долгожданный труд нового устроения нашей Церкви. Если мы не сможем обратить к православию латышские души, его дни здесь окажутся сочтенными. Не хочется думать, что Святая Вера может погибнуть, однако если это все же произойдет, тогда, конечно, мы, нынешние православные деятели, будем повинны в этом ужасном событии. Но да не случится это.
Без умного и энергичного вождя-архипастыря мы ни на что не способны. Душа латыша Вашему Высокопреосвященству хорошо знакома. Ваша светлая личность крайне нужна нашей дорогой Латвии в это трудное время. Так как сами мы через Святое Православие пришли к свету, стали путеводителями для наших меньших братий, потому никто из нас не может оставаться равнодушным, видя, что Святое Православие на нашей родной земле переживает трудные дни. Нам, сознательным православным труженикам, нужно сердцем и душой спешить на помощь народу и изъяснять ему, что следует не только с почтением и благоговением относиться к Святому Православию, принесшему латышам столько добра, но надо о нем свидетельствовать, утвердиться в нем, ибо только в Святой Вере счастье и вечная жизнь. Мы, нынешние церковно-приходские труженики-священники, без вождя-архипастыря неспособны осуществить этот великий труд. И если Небесный Первосвященник — Господь Иисус вскоре не пошлет его нам, то и лучшие из теперешних приходских священников вскорости разбегутся, и наши приходы останутся без пастырей и разбредутся по разным стойлам. Мы, нынешние приходские священники, без своего архипастыря никак не можем найти согласия и договориться между собой: нет у нас единства — каждый делает, что ему вздумается. Понятно, что такое бедственное состояние ведет нашу Церковь к увяданию, к смерти. Все сказанное определенно свидетельствует о том, что Вашему Высокопреосвященству следует при первой же возможности прибыть на свою Родину и взять на себя высшее руководство нашей Церковью. Родину нельзя забывать, ибо она священна для каждого сына ее. Архиерея, русского по национальности, если мы только могли бы договориться, мы могли бы вскорости видеть среди нас. Однако уверен, что Вы, Ваше Высокопреосвященство, прекрасно знаете, что архипастырь-инородец, не знающий нашего языка, не сможет обратить к православию людские сердца, и тогда уж лучше вообще жить без своего архипастыря. Конечно, священники русских приходов охотно желали бы видеть у нас русского епископа, однако и они понимают, что в нынешнее время епископу необходимо знать латышский язык; да и Латвийское правительство может признать только такого архиерея — то есть основательно знающего язык нашего народа. Поэтому не следует думать, будто русские приходы будут косо, с недоверием смотреть на епископа из латышей. Я уверен, что и со стороны русских приходов Вы встретите полное признание. Мы обсудили возможность послать к Вам особого депутата, который пригласил бы Ваше Высокопреосвященство в скорейшее время прибыть на свою Родину, где все Вас ждут и тоскуют по Вам. Но при существующих обстоятельствах сделать это нелегко, так как депутату будет слишком трудно попасть к Вам. Надеюсь, что до Вашего Высокопреосвященства дойдет это мое частное письмо, и совершенно уверен, что Вы вскорости прибудете к нам — на свою незабвенную — Родину архипастырем нашей Церкви. С несказанной радостью и непритворной любовью мы примем Вас и преданно будем служить Вам. Ибо работы здесь слишком много, но этот труд — благодатный: надо создать, построить новую Церковь. Хотя я и не жил в России, но верю, что русская Церковь ныне стоит перед реформами, не может она жить по-старому. Еще более относится это к нашей Церкви. Никак не может остаться она при старых русских порядках. Святую Православную Церковь надо очистить от всего устаревшего, что ее сковывает, ведет к полному разложению. Ничто не вечно под солнцем. Все движется, изменяется, по велению нового духа рождаются новые формы — все это старая-старая истина. И проще всего осуществить эти перемены в нашей Церкви, ибо она полностью готова к этому.
Сими строками хочу закончить свое письмо. Был бы чрезвычайно счастлив, если бы оно убедило Вас, Ваше Высокопреосвященство, в том, что Вам необходимо скорейшим образом прибыть к нам. С помощью находящегося в Москве Латвийского посольства сделать Вам это будет легко. И было бы для нас большою радостью и благодатью, если бы Вы отдали Ваши духовные силы на благо своей дорогой Родины. Надо спасать то, что еще можно спасти, и Ваше присутствие здесь теперь насущно необходимо.
Испрашивая Ваших святых молитв и отеческого благословения, остаюсь в глубоком смирении и покорности
Иоанн Борман, протоиерей
Рижской Вознесенской церкви
ЛГИА. Ф. 7131. оп. 1. № 3 Л. 1-4. Автограф.
Оригинал на латышском языке, текст документа публикуется в переводе.
3
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ
ЛАТВИИ ПО ДЕЛАМ БЕЖЕНЦЕВ В Р.С.Ф.С.Р.
17 февраля 1921
№ 285
Москва, Рождественка 3, гостиница «Савой»
Уважаемомоу господину И.Поммеру
Z.K. <?>
Сим извещаю Вас о том, что Синод Латвийской Православной Церкви выразил пожелание о Вашем возвращении в Латвию.
Прошу сообщить нам точные сведения о Ваших намерениях для последующего сообщения в Ригу.
<Эр. Штипнер ?>
Уполномоченный Латвии по делам беженцев в России.
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 3. Л. 5. Машинопись.
Оригинал на латышском языке, текст документа публикуется в переводе.
4
Уполномоченному Латвии
по делам беженцев в России
Москва, Рождественка 3,
гостиница «Савой».
Глубокоуважаемый господин.
Ваше любезное сообщение (№ 285 17/II 1921 г<ода>) о том, что Латвийский Православный Синод выразил пожелание о моем возвращении в Латвию, и о Вашем любезном предложении послать в Латвию сведения обо мне получил с благодарностью.
Прошу довести до сведения Православного Синода, что всегда был и сейчас готов отдать свои силы во благо православия дорогой мне Латвии и могу принять приглашение Синода,
-
если кафедра православного епископа в Латвии канонически и фактически свободна;
-
если выраженное Синодом пожелание и приглашение можно рассматривать как приглашение и пожелание всех латвийских православных приходов;
-
если моему возвращению в Латвию для занятия епископской кафедры не будут возведены непреодолимые преграды здесь, в России, как это было до сих пор.
Иоанн Поммер,
архиепископ Пензенский и Саранский
Пенза
Пензенскому и Саранскому
Архиепископу Иоанну (Поммеру)
1921 г. 2 апреля
Пенза
№ 26
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 3. Л. 6. Автограф.
Оригинал на латышском языке, текст документа публикуется в переводе. Указание адресата, помещенное в нижней части первой страницы, для удобства чтения вынесено в начало документа.
5
Синод Латвийской
Православной Церкви
21 апреля 1921 г<ода>
Рига, Большая Замковая ул<ица> № 14
Высокопреосвященный Владыка.
Синод Латвийской Православной Церкви до глубины души обрадован тем, что Ваше Высокопреосвященство намерены вернуться из России на свою родину, которая нам дорога и любима каждой душой, чтобы стать нашим архипастырем. Еще раз обращаемся с глубоко прочувствованной просьбой по возможности в ближайшее же время исполнить сие Ваше благое намерение. Все без исключения Латвийские приходы с искренней сердечностью и совершенной покорностью готовы принять Вас своим Владыкою. Наши приходы, особенно латышские, оставшись без своего архиерея, начинают чахнуть и расшатываться. В это трудное переходное время настоятельно необходим мудрый и твердый вождь, которого представители наших приходов на своем последнем соборе нашли в Вашей светлой личности и единогласно решили пригласить Вас стать нашим архипастырем. Об этом решении Синод уже оповестил Вас письменно и с нетерпением ожидал от Вас благоприятного ответа. Наконец этот ответ получен через Вашего уважаемого брата. Все мы убеждены, что Вы, Высокопреосвященный Владыка, останетесь при своем намерении. Поэтому Синод со своей стороны уже принял решение обратиться к латвийскому правительству с просьбой, чтобы Ваше прибытие в нашу прекрасную столицу произошло бы с подобающими Вашей высокой персоне почестями. Будет проявлена также забота и о Вашем благоустройстве в нашем городе. Будьте уверены, что со стороны православных приходов Ваш быт будет полностью обеспечен.
Пребывая в твердой надежде вскоре увидеть Вас среди нас — своего желанного и сердечно избранного архипастыря, испрашиваем Ваше отеческое благословение и остаемся с глубоким почтением
Члены Синода Латвийской Православной Церкви
Священник И.Борман
Священник А.Македонский
Т.Буцен, П.Смирнов, Н.Шалин
За секретаря: священник Ал. Лисман
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1 № 3. Л. 7-8. Автограф.
Оригинал на латышском языке, текст документа публикуется в переводе.
6
Преосвященному Иоанну, Архиеп<ископу> Пензенскому и Саранскому.
По благословению Святейшего Патриарха Священный Синод имели суждение о назначении архиерея на кафедру архиепископа Рижского для заведования православными приходами, находящимися в пределах Латвии.
ПОСТАНОВЛЕНО: в виду выраженного представителями клира и мирян Латвийской православной церкви желания иметь на Рижской архиерейской кафедре Ваше Преосвященство назначить Вас архиепископом Рижским с подчинением Вашему заведованию всех православных приходов и учреждений, находящихся в пределах Латвии, о чем уведомить Ваше Преосвященство.
Апреля 14/27 дня 1921 г. № <нрзб.>
Член Священного Синода м<итрополит> Евсевий [4]
Делопроизводитель Н.Нумеров
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 3. Л. 9. Машинопись.
7
ЧЛЕН СВЯЩЕННОГО СИНОДА
мая 5/18 дня
1921 года
№ 590
Его Высокопреосвященству Высокопреосвященнейшему Иоанну архиепископу Рижскому [5]
Высокопреосвященнейший Владыко, Возлюбленный во Христе Брат.
Во исполнение распоряжения Святейшего Патриарха имею честь препроводить к вашему Высокопреосвященству копию «печалования» «Синода Латвийской Православной Церкви» о скорейшем назначении Вас на архиерейскую кафедру в Латвию.
С истинным уважением и братскою о Христе любовию имею честь быть покорнейшим послушником
Митр<ополит> Евсевий
Копия [6]
ЕГО СВЯТЕЙШЕСТВУ СВЯТЕЙШЕМУ ТИХОНУ, ПАТРИАРХУ МОСКОВСКОМУ И ВСЕЯ РОССИИ
Синода Латвийской Православной Церкви сыновне почтительнейшее печалование.
С глубоким духовным волнением и скорбию вопрошающим воплем сердца обращаем мы третицею моление наше: «Любиши ли нас — Латвийскую Церковь, Первосвятителю Российской Церкви».
Двукратны посланные нами в Москву моления об отеческом призрении на нашу сиротскую долю и даровании нам любовию нашею избранного Кормчего нашей Церкви — архиепископа Иоанна (Поммера) Пензенского остались и остаются без ответа до днесь.
Ваше Святейшество. Корабль нашей Церкви, обуреваемый волнами житейского моря, уже испытал много опасностей и бед, но мы не пали духом и устояли в вере... Несмотря на покинутость и сиротство наше, мы все еще мужественны и тверды и не намерены опускать знамени Православия и впредь.
Но... Святейший Отец! Не возлагай на наши слабые рамена непосильного бремени: ожидания — без надежды, моления — без ответа, прошения — без даяния...
Ваше Святейшество. Море бушует, волны его все яростнее обрушиваются на корабль нашей Церкви; нас страшит ответственность за судьбу корабля в страшный момент девятого вала...
Нужен Кормчий... Церкви Латвийской нужен архипастырь...
Владыко Святой. Третицею печалуемся, просим и молим: не косните ответом на крик наш и благословите на управление Латвийскою Церковию архиепископа Иоанна (Поммера) Пензенского.
В чаянии милостивого и отечески любвеобильного ответа на сие наше печалование, испрашивая благословения ВАШЕГО СВЯТЕЙШЕСТВА, пребываем в сыновнем послушании.
Синода Латвийской Православной Церкви
Члены: (три подписи) [7]
За секретаря: (подпись) [8]
Место печати
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 3. Л. 10, 14. Машинопись.
8
РСФСР
13-я Нижегородская
Советская
школа 2-й ступени
Ваше Преосвященство, Преосвященнейший Владыка!
Долгом имею почтительнейше обратиться к Вам с нижеследующим письмом.
Я являюсь представителем бывшей Рижской духовной семинарии как ее ректор, ныне же состою председателем школьного совета 13-й нижегородской школы II-й ступени, каковой школой стала наша семинария согласно произведенной реформе учебных заведений советской России.
После эвакуации в 1915-м году наше учебное заведение нашло себе приют в Нижнем Новгороде и сначала действовала как Рижская семинария, теперь действует как советская школа.
Согласно мирной конвенции культурные ценности должны быть возвращены к месту первоначального их существования, в виду этого подлежат возврату и имущества Рижских семинарии и дух<овного> училища (оно тоже было эвакуировано в Нижний).
Но и Рижская семинария и духовное училище действовали и действуют без перерыва во все время своего беженства, сохранили они и свое имущество, которое по настоящим временам имеет огромную ценность. Поэтому еще с осени прошлого года мною был поднят вопрос перед латвийским министерством просвещения о возвращении в Ригу семинарии и дух<овного> училища не как архивных, а как действующих учебных заведений со всем преподавательским персоналом. латвийское министерство просвещения не дало своего ответа.
Весной этого года мною же поднят был тот же вопрос пред московским Латвийским консульством. Латвийское консульство ответило, что оно готово оказать всяческое содействие беспрепятственному ввозу имущества обеих школ, а равно и возвращающихся преподавателей.
Таким образом с этой стороны содействие вполне обеспечено. Но наши корпорации считают это недостаточным. Они хотели бы обеспечить себе и своим школам дальнейшее существование в Риге. Если мы сумели сохранить свои школы в советской России, то мы не хотели допустить мысли, чтобы после стольких страданий за свои школы мы могли похоронить их возвративши обратно. А между тем мы не имеем уверенности в возможности дальнейшего их существования в Риге. Правда, для этого мы не имеем официальных данных, но нас смущает молчание Латвийского Министерства Просвещения. Рижское же духовенство настолько мало, что оно не в состоянии содержать свою духовную школу; поднимать же вопрос пред правительством оно не может, потому что не имеет своего представителя. Так мы и находимся в полной неизвестности, как примут нас в Риге, когда мы приедем туда.
Из бесед Патриарха с одним из наших посланцев нам стало известно, что Патриарх сочувствует нашему возвращению в Ригу и возможности открытия там, если не прежней духовной школы, то богословских курсов с субсидией от него.
Из того же источника нам стало известно, что Вы, Владыка, назначены Патриархом в Ригу. Мы не знаем, приняли ли Вы это назначение, но питаем надежду, что это так и будет, а потому я как представитель семинарии обращаюсь к Вам, Владыко, с такого рода ходатайством.
Мы питаем надежду, что Вы приедете в Ригу раньше нашего, то мы усердно просим Вас спешно поднять вопрос о нашем возвращении. При этом мы хорошо знаем, что семинария и духовное училище не могут существовать на прежних своих основаниях, но пусть латвийское правительство примет нас, как одно учебное заведение и даст нам возможность существовать как правительственному учебному заведению общеобразовательного типа и при этой школе мы откроем пастырские курсы; педагогических сил у нас вполне хватит на то и другое. Наши школы владели своими зданиями на Пушкинском бульв<аре> № 9 и на Сувор<овской> ул<ице> № 90. Теперь эти здания заняты. Просим Вас возбудить ходатайство об их возвращении. В Консульстве нам сказали, что едва ли их возвратят, но компенсировать обязаны. На этом основании мы питаем надежду, что в Риге нам дадут помещение под нашу школу. Однако и об этом нужно высокое ходатайство. На успех есть надежда, п<отому> ч<то> среди правительства есть наши ученики, к нам расположенные.
Согласно поступающим сведениям в Риге громадная нужда в деятелях на пользу Православной Церкви. И мы одушевлены желанием вновь служить на пользу Церкви в Прибалтийском крае. Из обеих корпораций желают возвратиться в Ригу до восьми человек. Нас только смущает опасность по приезде в Ригу остаться без дела и без средств; это нас не только смущает, но прямо-таки страшит, потому что латышского языка мы совершенно не знаем. Нам нужна поддержка по приезде в Ригу; иначе можем оказаться в бедственном положении.
Свое письмо посылаем с нарочным в надежде, что таким способом скорее и вернее дойдет по назначению. Питаю надежду, что почтите меня своим ответом с этим же посланным.
Вместе с моим письмом посылает свое письмо наш ученик по семинарии, человек весьма расположенный к своей бывшей школе и болеющий душой о нуждах православной Церкви в Риге.
Прося Ваших святительских молитв о себе и о нашей школе, остаюсь душевно преданный
Димитрий Петрович Брянцев
P.S. Я — племянник Высокопреосвященнейшего Арсения бывшего архиеп<ископа> Рижского; назначен был ректором в марте 1918 года, но свящ<енного> сана принять не успел.
28 мая/10 июня 1921 года
Н<ижний> Новгород, Малая Печерка, дом № 3 кв. № 3.
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 35. Л. 4-5. Автограф.
На листе 5 об. Помета, сделанная рукой архиеп. Иоанна: «отв<ечено> 6/19 VII 21»
9
Н<ижний> Новгород 10 июня 1921 г<ода>
Ваше Преосвященство!
Прошу прощения за ту смелость, <с> которой обращаюсь к Вам в надежде, что те мотивы, ради которых явилась она, заслужат Вашего снисхождения.
Находясь в Латвийской дипломатической миссии в Москве, узнал о назначении указом Его Святейшества Свят<ейшего> Патриарха Тихона Вас архиепископом Латвийской Церкви. Назначение это состоялось продолжительное время тому назад, но Ваш выезд из России все еще не состоялся. Это наводит нас на разные размышления: если затруднения в получении пропуска на выезд из Пензы — сообщите; если Вас смущает выезд из России, то Вы можете выехать как уроженец и гражданин Латвии, и если Вы решились на выезд в непродолжительном будущем, то устроят Вам выезд из Москвы в Ригу в дипломатическом вагоне (это обещал Влад<имир> Яковл<евич>).
Столь продолжительное Ваше отсутствие как главы Латв<ийской> Церкви губительно отзывается на ее процветании: наблюдается переход православных в лютеранство. Между тем как в данный момент Правосл<авная> Латв<ийская> Церковь должна расти и процветать, ибо из России возвращаются много латышей, женатых на русских-православных.
Вы, Ваше Преосвященство, являетесь единственным кандидатом на столь высокий и ответственный пост, и Ваш долг перед родиной и правосл<авными> христианами Латвии занять его. Теперь наша страна возрождается, и долг каждого верного сына страны быть там и оказать всемерное содействие ее будущему процвету. Если Латвийская Православная Церковь не удостоится увидеть Вас своим любимым и чтимым архипастырем в непродолжительном будущем, то это будет принято как отказ от родного Вам латвийского народа и родной страны.
Соседняя страна — Эстония имеет своего архипастыря и даже возбудила вопрос о назначении ей викарного епископа, архимандрита Иоанна, в миру Иоанна Булина [9], моего товарища по Риж<ской> Дух<овной> Сем<инарии>.
Сообщите, что необходимо сделать для Вашего отъезда — с радостью исполним.
Всецело стремимся видеть Вас в родной Латвии. Латышский народ достойно встретит своего любимого архипастыря-латыша.
К отъезду готовятся б<ывшие> рижск<ие> дух<овно>-учебн<ые> заведения. Об этом сообщает Вам Дмитр<ий> Петр<ович> Брянцев.
Привет Вам из Москвы от Владим<ира> Яковл<евича> Спрогиса. Он писал Вам, но ответа не получал.
По приезде в Москву временную остановку до отъезда в Ригу устроят у Патриарха.
Готовый <к> услугам, помните о мне
<нрзб.> Аркадий Эглит
Адрес: Н<ижний> Новгород, Ильинка № 40, кв. 2
Ответ ожидаю через подателя сего письма. Ему можете передать письмо и для В.Я.Спрогиса
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 26. Л. 2-3. Автограф.
На письме малоразборчивая помета, очевидно, об ответе. Может быть прочитано как «19 VII 21» — очевидно, ответ писался одновременно с письмом к Д.П.Брянцеву.
10
Преосвященному Иоанну, Архиепископу Пензенскому и Саранскому.
По благословению Святейшего Патриарха Священный Синод слушали словесный доклад Вашего Преосвященства о положении церковных дел в г. Пензе. По выслушании доклада Вашего Преосвященства постановлено: 1) признать деятельность Вашего Преосвященства по управлению Пензенскою епархией в переживаемое смутное время заслуживающею полного одобрения, 2) признать желательным и дальнейшее пребывание Ваше на Пензенской кафедре, но в виду решительного заявления Вашего о невозможности оставаться на сей кафедре назначить Вас архиепископом Рижским и 3) назначить кафедрального протоиерея Владимира Лентовского [10] епископом Пензенским и Саранским с тем, чтобы хиротония его во епископы по пострижении в монашество была совершена в г. Москве, о чем уведомить Ваше Преосвященство и прот<оиерея> Лентовского.
Июня 3/16 дня 1921 года. № 836.
Член Священного Синода: м<итрополит> Евсевий
Делопроизводитель: <подпись нрзб. — Гречинский ?>
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 3. Л. 11. Автограф.
11
Ваше Высокопреосвященство!
Испрашивая Вашего архипастырского благословения, дерзаю сообщить Вам следующее.
С невыразимым нетерпением ждем мы все православные русские и латыши Вашего скорого прибытия в молодую Латвию. Готовимся к торжественной встрече Вас и мечтаем встретить Вас на Двинском вокзале с крестным ходом при полном сборе городского духовенства и прихожан. Мыслю лишь встречу таким образом, хотя Синод еще церемониала не выработал; т<ак> к<ак> поезд из Режицы [11] приходит в Ригу в 8 ч<асов> 40 м<инут> вечера, то было бы лучше всего Вам приехать в Ригу в субботу 16/3 или 23/10 июля (надо нам окончательно списаться), со всех рижских церквей к приходу поезда тогда прибыли бы крестные ходы, после встречи у вагона на вокзале Ваше Высокопреосвященство облачились бы в часовне [12] в полное архиерейское облачение и процессия при пении соединенных хоров двинулась бы в кафедральный собор для совершения парадного молебствия и взаимного приветствия. На другой (воскресный) день Вы не отказались бы совершить в каф<едральном> соборе первую торжественную литургию в сослужении всего город<ского> духовенства (в других церквах м<ожно> было бы в этот день не совершать литургию), при пении попеременно соединенных русских и латышского вознесенского (регент наш семинарист Михельсон [13]) хоров попеть литургию смешанную, т<о> е<сть> на латышско-русском языках, чтобы и латыши и русские были бы духовно удовлетворены и объединены. На это богослужение м<ожно> было бы пригласить Кабинет Министров и дипломатический корпус. Без сомнения, служба вышла бы очень торжественной.
Как Вы отнесетесь к такому нашему предложению?
Протодиакон Конст<антин> Андр<еевич> Дорин [14] м<ожет> служить и на латышском языке. Он служит вообще хорошо и представительно и был любимцем убиенного епископа Платона (Эстонского). Имеются диаконы: при Покр<овской> церкви — кажется лично Вам известный по Вильно о<тец> Разумович, хоть он немного душевно тронулся, при Ал<ександро->Невской — иеродиакон и при Благовещ<енской> (Никольской). О<тец> Дорин говорил, что арх<иерейские> облачения имеются, но нет митры (имеются лишь 2 траурные), арх<иерейского> посоха, орлецов и мантии, каковые св<ященные> вещи просили бы Вас привезти с собой. Если Святейший Патриарх даст пару арх<иерейских> облачений, то они не окажутся лишними. Надеемся, что Вы поедете не беженцем, а дипломатической персоной и Вашего багажа не тронут, что, конечно, устроите сами в Москве в нашем посольстве. Нет у нас св<ятого> Мира и крестиков и их следовало бы привезти в достаточном количестве, за что были бы глубоко благодарны!
Все живем надеждой скоро увидеть Вас среди нас — обездоленных и гонимых! Верим, что с Вашим приездом наша работа на пользу родного Православия обновится, созовем Поместный Собор, выберем прочное церковное управление — Синод и начнем дружно подвизаться.
Простите за товарищеский совет (ведь мы были почти однокурсниками по семинарии — я товарищ Бориса Пятницкого), — не берите с собою ни советских, ни царских денег (разве только 500 р<ублевые> и то соверш<енно> новые не помятые), они ценности не имеют, а лучше все переведите в ценности (золото, драг<оценные> камни) или иностранную валюту — англ<ийскую>, амер<иканскую> или германскую, тогда ничего не потеряете, и опять-таки в этом поможет Вам наше моск<овское> представительство.
В Режице Вас встретят некоторые члены Синода, по пути следования на станциях, где есть церкви, Вас будут встречать духовенство и члены приход<ских> советов, мы их предупредим об этом.
Я лично возвратился в Латвию ровно год тому назад и служу пом<ощником> податного инсп<екто>ра в Риге и в свободное время уделяю много времени и сил общественной службе, состою членом “Русского об<щест>ва в Латвии”, исп<олнительного> к<омите>та Союза русских учителей, Русского народного университета, Русского клуба, членом Покр<овского> прих<одского> совета, но больше всего уделяю времени и сил церковным делам, состою членом-казначеем Синода (вм<есто> уехавшего г<осподина> Упеслея) и был вице-председателем второго Собора, скорее же съезда духов<енства> и мирян Пр<авославной> Ц<еркви> Латвии в августе пр<ошлого> года. Если Господь поможет, и впредь буду работать на православие!
Одновременно посылаю Патриарху копию очень интересного письма из Константинополя <моего ?> сочлена Синода г<осподина> Упеслея.
На этом закончу свое письмо.
Прошу прощения и благословения с братскою любовию
Ваш слуга Павел Смирнов Член-казначей Синода
Рига, 2 июля 1921 г.
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 35. Л. 2. Автограф.
12
Высокопреосвященному Архипастырю Латвийской Православной Церкви
Архиепископу Иоанну
Синод Латвийской Православной Церкви до глубины души обрадован тем, что все препятствия, разделявшие нас с избранным нами архипастырем теперь преодолены, ибо получено известие о том, что уважаемое латвийское правительство согласно на Ваш въезд в Латвию. В чаянии Вашего прибытия в нашу прекрасную столицу считаем своим долгом этими краткими строками глубоко и прочувствованно приветствовать Вас как нашего дорогого и давно ожидаемого Владыку. Мы сердечно желаем, чтобы Вы, Высокопреосвященный Отец, прибыли к нам правящим архиереем, посему соблаговолите в Москве в латвийском посольстве принести торжественную присягу Латвийской демократической республике, ибо со стороны уважаемого правительства ничто этому не препятствует. Затем покорнейше просим сообщить, когда мы можем надеяться увидеть Вас в Латвии, дабы покорная Вам будущая Ваша паства могла бы принять Вас с подобающими Вашему Высокопреосвященству почестями.
В заключение сообщаем Вам, что нашим приходам насущно необходимы неосвященные антиминсы и Святое Миро (Святые Мощи есть); также нужны епископские мантии, жезл и орлецы. Все остальное необходимейшее имеется. Если это возможно, Высокопреосвященный Владыка, постарайтесь получить и привезти все указанное.
Испрашивая Ваше высочайшее архипастырское благословение, остаемся Вашими преданными и искренними молитвенниками.
Рига, 9 июля 1921 г.
№ 896
Члены Синода, священники
Иоанн Борман
Александр Македонский
ЛГИА. Ф.7131. Оп. 1. № 3. Л. 13. Автограф. Оригинал на латышском языке, текст документа публикуется в переводе.
13
ЕГО ВЫСОКОПРЕОСВЯЩЕНСТВУ
Высокопреосвященнейшему ИОАННУ, Архиепископу Рижскому и всея Латвии.
Рижско-Митавского благочинного протоиерея Николая Тихомирова [15]
рапорт
Честь имею доложить ВАШЕМУ ВЫСОКОПРЕОСВЯЩЕНСТВУ краткие сведения о состоянии вверенного мне благочиния. Рижско-Митавское благочиние постановлением Синода Латвийской Православной Церкви от 28 и 29 декабря 1920 года преобразовано из бывшего Рижскоградского с присоединением к нему некоторых приходов из бывших благочиний: Митавского [16], Рижскоуездного и Венденского [17]. В состав благочиния вошли согласно распоряжению Синода от 26 января с<его> г<ода> за № 171 следующие приходы и церкви:
1) Кафедральный собор и приход, 2) Александро-Невский, 3) Алексеевский, 4) Покровский, 5) Вознесенский, 6) Преображенский, 7) Благовещенский, 8) Всехсвятский, 9) Иоанновский, 10) Троице-Задвинский, 11) Эдинбургский [18], <12)> Митавский, 13) Баусский, 14) Тукумский, 15) Гензельсгофский [19], 16) Лоддигер-Роопский [20], 17) Икскюльский [21], 18) Ленневарденский [22], 19) Кокенгузенский [23], 20) Фридрихштадтский [24]; в православном же сборнике, изданном Синодом, указано, что в состав благочиния входят Св<ято->Троице-Сергиев женский монастырь, тюремная Николаевская церковь, бесприходные и домовые церкви и часовни в городе Риге и все церкви Рижского взморья [25], кафедральный же собор передан в ведение Синода.
В управлении делами благочиния состоит благочиннический совет, уполномоченный представителями духовенства и мирян на общем Рижско-Митавском благочинническом собрании, бывшем 30 июня 1921 года.
Состав благочиннического совета: благочинный — протоиерей Николай Тихомиров, настоятель рижской Покровской церкви; помощник благочинного и секретарь совета — священник Александр Лисман [26], настоятель Тукумской церкви; члены Совета: протодиакон Кафедрального собора Кон<стантин> Анд<реевич> Дорин, староста того же собора — рижский купец Алексей Иван<ович> Трофимов и представитель Благовещенского прихода — член Рижского окружного суда Алексан<др> Алексан<дрович> Лютов.
Краткие сведения о состоянии церквей и приходов.
1. Кафедральный собор во время оккупации Риги германцами был взят от православных и переделан в лютеранскую кирху, причем были сняты все иконостасы и образа, а кресты на куполах из восьмиконечных сделаны четырехконечными. По уходе германцев при большевиках собор был отдан православным, в нем поставлен один из иконостасов и возобновлено богослужение. В феврале месяце 1920 *года собор был по распоряжению правительства взят из ведения не признаваемого правительством прихода и опечатан. Только иногда, по особому ходатайству, снимались печати и разрешалось в великие* праздники совершать богослужение православным то латышской, то *русской национальности. В мае 1921 года собор передан в ведение Синода, печати с него сняты и в нем совершается регулярно богослужение по очереди для латышей и русских*.
Здание собора особенно пострадало во время осады г. Риги в ноябре месяце 1919 года Бермонтом [27]. Во время бомбардировки несколько снарядов попало в собор. Приходским Советом были заделаны некоторые разрушения на частные пожертвованные средства и устроены печи для уничтожения сырости; но собор был запечатан, через попорченную крышу проникала вода и снег, сырость увеличилась и внутренняя часть куполов весьма пострадала. Пострадала также от сырости и соборная ризница.
В причте при соборе состоят: ис<полняющий> об<язанности> настоятеля — священник Рупперт [28], оконч<ивший> Риж<скую> дух<овную> семинарию, избранный в сентябре 1919 года общим приходским собранием прихожан собора; протодиакон Кон<стантин> Ан<дреевич> Дорин, окон<чивший> ку<р>с Риж<ской> дух<овной> семинарии.
Староста Собора — рижс<кий> купец Ал<ексей> Ив<анович> Трофимов
Председатель приходского совета — отс<тавной> ген<ерал> Ник<олай ?> Дмит<риевич> Фалеев. Приход при соборе правительством не признается и от собора отнимаются причтовые дома в цитаделе и на ул<ице> Паулуччи. Приходским советом возбуждено дело о признании прихода и принадлежности собору недвижимости, причем к делу приложены имеющие силу документы.
2. Александро-Невский приход. Церковь незначительно пострадала от военных действий; в настоящее время благодаря старанию Приходского Совета приведена в надлежащий вид. Находясь на одной из главных улиц города и в районе, где проживают многие местные православные русские люди, а также и эмигранты из России, церковь Александро-Невская постоянно бывает переполнена молящимися, что особенно замечалось в то время, когда был закрыт кафедральный собор и отдан католикам Алексеевский монастырь. Для удовлетворения религиозных нужд местного православного населения в Александро-Невской церкви пристроенными там по изгнании из Алексеевского монастыря монашествующими заведено ежедневное богослужение, которое совершается и ныне. Местный приходской совет приложил все меры, чтобы обставить как самый храм, так и совершаемое богослужение с возможным благолепием; особенно много приложено усердия по устройству прекрасного хора. Кроме того, приходским советом предпринято издание книг и брошюр религиозно-нравственного содержания.
В причте состоят: протоиерей Николай Анд<реевич> Перехвальский [29] — кандидат Казанской Духовной Академии и псаломщик Алексан<др> Анд<реевич> Локман — окончивший курс в прибалтийской учительс<кой> семинарии.
Вместе с причтом совершают богослужение и проживающие в церковном здании иеромонах Сергий [30] и иеродиакон Серафим [31].
Председателем приходского совета состоит настоятель о<тец> Н<иколай> Перехвальский, старостою — рижский купец Вас<илий> Петр<ович> Челухин.
3. Алексеевский приход организован в 1919 году из бывших прихожан Алексеевского храма до преобразования его в мужской монастырь. Приход этот больше считается номинально, так как правительством не признается, а храм, временно занятый германцами для католиков настоящим правительством передан окончательно им.
4. Покровский приход. Церковь от войны не пострадала, требует только большого ремонта, который еще предполагалось сделать в 1914 г., но по случаю начала военных действий пришлось отложить. Приходская жизнь понемногу налаживается. Приходским Советом открыта бесплатная библиотека и «Приходской дом» в помещении бывшей приходской школы. В нем по воскресным дням бывают собрания прихожан для взаимных бесед и для религиозно-нравственных чтений.
В причте: настоятель — пртриерей Ник<олай> Тихомиров, окончивший курс Рижской духовной семинарии, диакон Иос<иф ?> Разумович — имеющий право на звание псаломщика и псаломщик Венед<икт> Никольский — из среднего деления дух<овной> семинарии.
Председателем приходского совета состоит прот<оиерей> Н<иколай> Тихомиров, старостою рижский гражданин Мих<аил> Геор<гиевич> Матвеев.
5. Вознесенский приход. Церковь от военных действий не пострадала. Приход один из многолюдных, так как обслуживает нужды всех православных латышей, проживающих в Риге и ближайших к ней мест. В настоящее время богослужение совершается по-латышски и в кафедральном соборе как местным священником, так и другими, знающими латышский язык.
В причте состоит только один священник о<тец> Иоан<н> Борман. Псаломщика не имеется. Председателем приходского совета Ив<ан> Ив<анович> Давис [32], старостою Ив<ан> Меллин.
6. Преображенский приход. Церковь порядочно пострадала от военных действий. Приходской совет за неимением достаточных средств не имеет возможности окончательно ее восстановить, тем более, что вообще зданием ветха и до войны собирались средства на постройку новой церкви. Особенно пострадал причтовый дом, который почти совершенно приведен в нежилой вид, хотя само здание выстроено сравнительно недавно и крепко.
Причта при церкви нет. В осеннее и зимнее время совершал богослужение заштатный священник о<тец> Петр Гринвальд, но после Пасхи он уехал из Риги и где-то устроился священником. В настоящее время богослужение совершается по временам рижскими свободными священниками. Приход содержать на свои местные средства священника не может. Председателем приходского совета состоит Ал. Як. Лапин, старостою Лапич.
7. Благовещенский приход. Церковь <ветха и> требует больших поправок. От военных действий не пострадала. Приходской Совет проявляет свою деятельность в создании благоустройства приходского храма и приходской жизни.
В причте: настоятель — протоиерей Георг<ий> Алексан<дрович> Вахромеев — кандидат С<анкт>-Петербургской Духовной Академии, священник Алексан<др> Алексан<дрович> Македонский, оконч<ивший> курс Риж<ской> дух<овной> семинарии, псаломщик <Иуст ?> Барзорин с низшим образованием. Временно при церкви исполняет обязанности диакона — бывший эконом Риж<ской> дух<овной> семинарии диакон Савва Трубицын [33] — выслушавший курс наук семинарии.
Председателем Приходского Совета рижский купец Сер. Ст. Климов, старостою риж<ский> граж<данин> Андр<ей> Мих<айлович> Кузубов [34].
8. Всехсвятский приход. Церковь от военных действий не пострадала. Приходская жизнь при дружной совместной работе настоятеля и Приходского Совета идет правильным путем. О<тец> настоятель как бывший регент архиерейского хора и знаток церковного пения принимает большое участие в устройстве церковного хора и руководит общим пением прихожан во время богослужений, каковое пение введено только в одной из русских церквей г<орода> Риги (все службы в Вознесенской церкви сопровождаются общим пением).
В причте настоятель — священник Арсен<ий> Алексеев<ич> Андреев [35]. Псаломщиком общим собранием прихожан избран Ив. Конов. Котовский, но еще не утвержден в этой должности Синодом.
Председателем приходского совета состоит Андр<ей ?> Карп<ович> Цыбульский, старостою Александ<р> Титович Гончаров.
9. Иоанновский приход. Старая церковь пострадала от войны не в большой степени и приведена в надлежащий вид. В виду ветхости этой церкви пред войной начата постройка нового каменного храма. Здание уже подведено под крышу, но окончить постройки не пришлось. Этот храм также немного пострадал от бомбардировки. В таком же положении находится вновь воздвизаемое здание храма около Кузнецовской фабрики. Это здание даже не удалось подвести под крышу. Когда эти церкви будут окончены постройкой — нет возможности определить, тем более, что часть собранных на постройку денег находится в процентных бумагах. Приходской Совет развивает свою деятельность под руководством недавно вступившего нового настоятеля. Число прихожан постепенно увеличивается возвращающимися из России.
В причте: настоятель — протоиерей Ник<олай> Вас<ильевич> Шалфеев [36] — окончивший курс Рижской духовной семинарии. Псаломщика нет; обязанности его исполняют по приглашению прихожане. Председателем приходского совета состоит о<тец> настоятель, старостою рижский гражданин В.Максимов.
10. Троице-Задвинский приход. В приходе две церкви, одна из коих кладбищенская — Тореснбергская [37] — в честь Нерукотворного Образа Спасителя. Обе церкви особенно не пострадали. Приходской совет, недавно избранный, — почти весь из новых членов — начинает усердно заниматься приходскою деятельностью. На место умершего настоятеля общим приходским собранием избран священник Азовского собора Николай Алекс<андрович> Смирнов [38], бывший до войны псаломщиком при сей церкви. О<тец> Смирнов прибыл в Ригу и допущен Синодом к исполнению обязанности настоятеля, утверждение же оставлено на благоусмотрение Вашего Высокопреосвященства. Псаломщиком состоит Ив<ан> Ив<анович> Филиппов, обучавшийся в Риж<ском> дух<овном> училище.
Председателем приходского совета состоит рижский гражд<анин> Клим<ент ?> Павловский, старостою отставной полковник Ил<ья> Ан<дреевич ?> Малеенко.
11. Троице-Сергиев женский монастырь. При монастыре две церкви: Св<ято->Троицкий собор — каменный с пещерною церковью в имя Успения Божией Матери и церковь во имя преп<одобного> Сергия в одном здании с монашеским корпусом. От военных действий пострадал каменный Собор (все почти окна без стекол), кроме того из него эвакуирован иконостас, так что в нем богослужений не бывает. В монастыре проживают до 10 монахинь под руководством игумении Евгении (в мире Постовская) [39]. Богослужение совершается иеромонахом Гавриилом из братий Валаамского монастыря, бывшим военным священником и попавшим в плен к германцам. После пленения о<тец> Гавриил остался в Риге и обслуживает женский монастырь. В ведении монастыря находится часовня около вокзала, где монашествующие по очереди дежурят, продавая свечи. Два раза в неделю совершается в часовне молебен с акафистом. При монастыре «Русским Обществом в Латвии» открыт небольшой приют. *В мае месяце с<его>г<ода> распоряжением правительства недвижимое имущество и инвентарь монастыря взяты в ведение правительства на основании того, что монастырь построен на земле, принадлежавшей духов<ной> семин<арии>, которая (земля) перешла в собственность государства.* 27 июня объявлено монастырю, что ему оставляются только собор и корпус с церковью, а все остальное передается министерству образования. Монастырем возбуждено ходатайство об отмене распоряжения. Пока приведение в исполнение постановления приостановлено, но не отменено. При монастыре есть Преображенская пустынь — близ Митавы. Все храмы оной и другие здания очень пострадали от военных действий, а некоторые совершенно разрушены. Трудами нескольких монашествующих все, что возможно, приводится в порядок, и уже в одном из храмов восстановлен иконостас. Пустынь находится в ведении монахини Ольги (в мире графини Нирод). Для совершения богослужений в пустыни священника не имеется, а также средств на содержание его. Предположено совершение по временам священником из Митавы.
12. Эдинбургский приход. Церковь сравнитель<но> пострадала мало, священника при ней нет. До войны при эдинбургской братской церкви был открыт приход и назначен настоятелем церкви о<тец> Шалфеев. Во время войны он исполнял обязанности военного священника, затем эвакуировался в Россию. При большевиках вернулся к месту служения, был арестован, а затем выслан в Москву. Теперь он возвратился из России, но не к своему приходу, а сделал заявление о желании быть при рижск<ой> Иоанновской церкви, где в настояшее время и состоит настоятелем. Службы в эдинбургской церкви совершаются по очереди священниками из Риги Ал<ександром> Македонским и Вас<илием> Руппертом, причем первый состоит заведывающим приходом. Богослужение в летнее время совершается регулярно во все воскресные и праздничные дни. Председателем приходского совета состоит Ив<ан> Ив<анович> Ширяев, старостою А. Бороздин.
На взморье имеются еще следующие церкви. Братская Св<ято->Владимирская в Дуббельне [40], которая пострадала незначительно, но более жилой дом; надворные постройки совершенно разрушены. Богослужение за неимением свободных священников почти не совершаются, к тому же в районе Дуббельна все почти дачи разрушены. В престольный праздник — 15 июля ст<арого> ст<иля> ежегодно богослужение бывает. Церковь в Кеммерне [41] очень пострадала и восстановить ее в настоящее время едва ли представится возможным. То же нужно сказать и о церкви на даче архиерея в Буллене [42].
В Рижскоградском благочинии до войны находились в Риге приходы единоверческий с Михайло-Архангельской церковью и эстонский с Петропавловской церковью — бывшей ранее кафедральным собором. Единоверческий приход и до войны был весьма малочисленным. В настоящее время храм находится в ведении приходского совета рижской Иоанновской церкви. Он частию пострадал от войны. Богослужений в нем не бывает. Бывшие прихожане никаких заявлений не делают. Единоверческий священник о<тец> Ал. Знаменский эвакуировался в Россию. Никаких сведений о нем не имеется. Петропавловская эстонская церковь германцами передана эстонскому лютеранскому приходу и переделана в кирху, эстонцы — бывшие прихожане — частью перешли в другие приходы как знающие русский или латышский языки, а некоторые лишены совершенно духовного утешения. Пока был жив настоятель Иоанновского прихода о<тец> И.Иогансон, то он удовлетворял духовные нужды эстонцев, после его смерти в Риге не имеется ни одного священника, знающего эстонский язык. Бывший настоятель эстонской церкви прот<оиерей> Ал. Вярат эвакуировался в Россию и о нем уже несколько лет нет никаких известий.
Из домовых церквей в Риге сохранилась неприкосновенно одна — в Садовниковской богадельне — в честь муч<еника> Фирса. Настоятелем в ней был протоиер<ей> Либеровский, умерший в 1920 году. Временно исполнял обязанности священника о<тец> Н.Рейнгаузен, который был принят в число опекаемых богадельни. Весной он уехал в Латгалию и там нашел себе место приходского священника. Теперь по временам опекаемым, которых в богадельне около 100 человек, совершают богослужение свободные священники Риги. Закрыта домовая церковь при бывшей Николаевской богадельне, но находится в сохранности. Правительством упразднены и разобраны церкви [1] [43] замковая, [2] семинарская, [3] духовного училища, гимназий [4] Николаевской и [5] Александровской. Еще при германцах разобрана церковь в [6] военном госпитале. [7] Полковая церковь каменная Изборгского полка цела, но находится в ведении военного начальства; [8] полковая деревянная Малоярославского полка за Двиною разрушена.
При всех почти приходских советах церквей города Риги образованы дамские комитеты, которые главным образом ведают делами благотворительности, которая по местам развита довольно широко. Но есть и приходы бедные, которым не под силу не только благотворительность, но даже удовлетворение самых неотложных нужд приходских и церковных. Приходы города Риги и взморья объединены в Союзе приходов, но пока деятельность этого Союза в объединении приходов в целях церковно-общественных мало проявляется.
В Риге имеется Рижское петропавловское православное братство. После эвакуации почти всех членов из Риги деятельность его временно прекратилась. При германцах были попытки закрыть его, но удалось приостановить эти попытки, зарегистрировать было невозможно. При большевиках братство как благотворительное учреждение деятельность проявлять не имело права. При настоящем правительстве в 1920 году братство заре<ги>стровано и общим собранием братчиков избран временный совет с целию озаботиться изменением устава, привлечением православных в члены братства. В настоящее время уже записалось в члены братства 100 человек. Теперь предстоит созыв общего собрания для рассмотрения измененного устава и избрания полного совета братства.
В Риге еще находятся две тюремные церкви. Из них в одной — Николаевской — в центральной тюрьме совершается богослужение тюремным священником прот<оиереем> Иоан<ном> Петр<овичем> Журавским [44].
О приходах, вновь присоединенных к благочинию, имею представить отдельный рапорт вместе с полугодовым отчетом в ближайшее время.
Рижско-Митавский благочинный протоиерей Николай Тихомиров
№ 168
июля 24 дня 1921 года
г. Рига
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 35. Л. 6-9. Машинопись.
Все подчеркивания (отмечены курсивом) и пометы сделаны, очевидно, рукой архиеп. Иоанна: знаком * — * оделены границы текста помеченного на полях.
14
В.П.И.
Рижское духовное училище
----------
правление
Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыко!
Долгом почитаю донести Вашему Высокопреосвященству, что дело реэвакуации Рижских духовных семинарии и училища приняло, наконец, решительный и благоприятный оборот. Получено разрешение Губотнароба, военной цензуры и прочих местных властей на вывоз из Нижнего всего семинарского и училищного имущества и 3-го августа мною переданы уезжающему в Москву А.А.Эглиту все списки и документы, необходимые для получения в Москве надлежащих пропусков и нарядов на вагон. Если и в Москве дело будет идти так же успешно, то в половине сентября (срок, правда, оч<ень> поздний) в Ригу возвратится весьма ценная, можно сказать, богатейшая библиотека богословская, общеобразовательная и церковно-музыкальная, солидный физический кабинет и богатое церковное имущество.
При наличии такого учебного имущества, к которому должно прибавиться и имущество епархиального иллукстского училища, в Риге может быть открыта общеобразовательная школа с серьезной постановкой в ней Закона Божия и с богословскими при ней курсами. Если бы даже правительство и не дало сразу же субсидии, то семинарское и училищное здания (ни одно здание, вероятно, не будет возвращено) и семинарская земля, сданные в аренду, могут вполне обеспечить нашу новую школу до тех пор, пока она не завоюет себе положения в государстве.
Было бы очень грустно, если бы три духовно-учебные заведения, вернувшись в Ригу, не сумели бы объединиться и достойным образом послужить Церкви в такое тяжелое для нее время. Возглавление Латвийской Церкви Вашим Высокопреосвященством дает нам надежду, что не будет этого и что не пропадут всуе «наши труды и болезни».
Просим Вашего Архипастырского благословения на доведение до конца начатого нами дела.
Вашего Высокопреосвященства нижайший послушник б<ывший> помощник смотрителя Рижского духовного училища
Сергей Осипов
3 VIII <1>921 г<ода> Н<ижний> Новгород
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 35. Л. 11. Автограф.
Письмо на бланке Рижского духовного училища.
15
Москва, 22 августа 1921
Здравствуй, милый друг и коллега.
Твое милое письмо получил. Рад, что ты здоров и более или менее бодр духом. Надеюсь, что будущее будет более благоприятным, и ты сможешь все выполнить хорошо и успешно.
Твои вещи (4 корзины) не входят в вагон, так как слишком велики. Поэтому вещи из них надо переложить в меньшие коробки, или нужно ждать, когда в Ригу отправится какой-либо из наших багажных вагонов. Сообщи мне свое мнение на этот счет.
Еще очень тебя прошу — если можешь, помоги мне в одном деле. В школе Вознесенской церкви (наверху на чердаке) живет моя тетя госпожа Аболинь, мать учительницы госпожи Эглит, которая много лет служила в этой школе. Нельзя ли их оставить там жить. Она (тетя) вдова и без средств к существованию. В настоящее время ей некуда деться. Прими и побеседуй об этом деле с ее дочерью, госпожой Эглит — служащей нашего посольства, которая сама передаст тебе это письмо.
Сердечно жму твою руку и остаюсь в ожидании от тебя подробного письма.
С уважением и покорностью твой
Вл. Спрогис
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 26. Л. 17-18. Автограф.
Оригинал на латышском языке, текст документа приводится в переводе.
16
Ваше Высокопреосвященство, Милостивейший Архипастырь и Отец!
Приветствую Ваше прибытие в родную Вам Рижскую епархию, ныне Латвийскую автокефальную церковь [45]! От души радуюсь Вашему приезду, так как твердо верю, что только Вы единственно в настоящее время в состоянии упорядочить самоуправление этой Церкви, вдохнуть в нас жизнь, чтобы оградить ее от дальнейшего разложения. К великому прискорбию моя радость омрачена печалью, что Вы лишены своего Архипастырского приюта, вынуждены ютиться в соборном подвале [46]. Хотя этим нанесена незаслуженная кровная обида всему православию за ту просветительскую деятельность его, которая привела дорогую нам Латвию к автономной жизни, но приходится скорбеть за Вас, ибо Вам непосредственно суждено все это пережить и с этим считаться. Боюсь, что Вам предстоит еще долго нести этот свой жизненный крест, как бы не надорвалось Ваше здоровье в сыром подвале.
Великодушно простите Ваше Высокопреосвященство за мое запоздалое письмо, так как виною тому явилась моя болезнь: нарыв в левом ухе, которая уже более месяца терзает меня.
О Вашем избрании на Латвийскую епископскую кафедру я узнал в 1919 году в г<ороде> Иркутске от ныне покойного профессора Каэласа [47], а о будущем Вашем перемещении из Пензы в Ригу подтвердил мне в Москве Павел Павлович Смердинский, жалея, что из-за советской разрухи пришлось отложить это перемещение, хотя от этого сильно страдает в Риге церковное дело. В справедливости последнего мне скоро пришлось убедиться на горьком опыте по приезде в Ригу, а Ваше Высокопреосвященство теперь пожинаете то, что другие своею бездеятельностью посеяли. Одно утешительно, что паства почувствовала и сознала гибельность отсутствия архипастыря и с великою любовию и слезами умиления приветствовала Ваше Святительское прибытие в Ригу и Ваше первое Святительское служение в кафедральном соборе. Могу уверить Вас, что всюду Вас ожидает эта же любовь пасомых и всюду с нетерпением будут ждать Вашего архипастырского посещения. А пока наше общее желание, чтобы скорее бы наши правители сознали свою обиду, а вековые интриганы христианства [48] вернули восхищенное у Вас жилище Ваших предшественников Святителей.
Что Вашему Высокопреосвященству скажу о себе? С радостью стремился и я на свою родину. Приехал сюда я в начале декабря 1920 года, уверенный, что и для меня найдется какое-нибудь место, чтобы здесь, прожив свою старость, в мире почить с отцом на рижском Покровском кладбище. Но оказалось, что я запоздал и все, раньше вернувшиеся, что можно было уже взяли захватным порядком. Видал я к себе и сочувствие своей собратии, но ни у кого не нашлось готовности уделить мне хоть малую толику из нахватанного. Необходимо было озаботиться о квартире и о насущном хлебе. Мне казалось, что Синод мог определить меня вторым священником в Митаву или предоставить мне место на Рижском взморье, но Синод относительно Митавы ничего определенного сказать не мог, а место священника на Рижском взморье почему-то считали за отцом Шалфеевым. Одновременно со мною ищущим себе места явился священник Стипрайс. Более обеспеченными местами, по мнению Синода, являлись тогда Виндава [49] с Угаленом [50] и Фрауэнбург [51] с Газенпотом [52]. Названные места на выбор и были представлены мне и о<тцу> Стипрайсу. Право выбора я предоставил о<тцу> Стипрайсу как раньше прибывшему из советской России, он избрал себе Виндаву с Угаленом, а я удовольствовался Фрауэнбургом с Газенпотом. 5 января сего 1921 г<ода> на должность приходского священника был избран и Фрауэнбургским приходским советом. В своем выборе Фрауэнбурга руководствовался я тем, что здесь хорошо сохранилась церковь, имеется хороший причтовый дом и причтовая земля в количестве 63-х пурных мест, рассчитывая себя обеспечить самым необходимым для существования. В своих расчетах я не ошибся, хотя пришлось много претерпеть и поволноваться, пока все это получил. Дом был занят под уездную больницу. Временно поместился в полуразрушенном здании приходской школы, в помещении столовой-кухни девочек, в дымной и холодной комнате. Приход здесь и раньше был малый, но при священнике Аграномове, когда был объявлен закон о свободе верисповедания, почти все уклонились в лютеранство. Православных имеется в наличности очень мало, да и оставшиеся жили в надежде разделить между собою церковную землю. Вот этот земельный вопрос самый тяжелый для священника: православные претендуют на нее как свою собственность, город, чтобы увеличить городскую черту и приобрести для себя источник дохода, так как земля представляет из себя высокую ценность. Уже город зимою ходатайствовал об отчуждении в пользу города причтовой земли на увеличение строительной площади города и обеспечения огородами рабочих, но получили отказ, теперь опять вторично вошли с этим же ходатайством. Самое несимпатичное в земельном вопросе то, что православные утверждают, что приняли православие из-за обещанной протоиереем Габином земли: эту землю, по их словам, в бытность священником в Фрауэнбурге отца Стипрайса отвели для прихожан, а священник Стипрайс обманным образом захватил ее для себя и псаломщиков. Такими алчущими приходской земли явились почти большинство членов приходского совета, и таковые цинично открыто заявили, что если земли они не получат, то не нужно им православия и Церкви. Когда же этот вопрос был поднят при обсуждении вознаграждения жалованием священника и псаломщика и эти алчущие земли не получили, то они с угрозой ухода из православия оставили собрание. От аграрной инспекции приходское имущество получили обратно в конце апреля месяца (дом же фактически в июне), тогда определилось и материальное содержание причта: 20 пурных мест предоставлены в пользование священника, 5 — псаломщика, остальные 38 пурных мест сданы в аренду и из этих денег 1600 р<ублей> получаю я в месяц жалования, псаломщик — 1000 рублей, а 10650 отчислены на ремонт церкви и причтовых домов. В материальном отношении считаю себя хорошо обеспеченным, но в нравственном отношении место это является очень тяжелым для меня: служба в почти пустой церкви, невозможность собрать православных детей школьного возраста для обучения их Закону Божию и недоброжелательно завистливое отношение пасомых из-за хорошей квартиры и земли ко мне — своему священнику — тяготит меня.
В заключение своего письма приношу глубокую благодарность Вашему Высокопреосвященству за ласку и заботу об улучшении моего положения предоставлением мне места священника Рижского взморья. Мне, право, совестно за себя: я пользуюсь отличной квартирой и сравнительным материальным достатком, Вы же, Ваше Высокопреосвященство, вынуждены жить в подвале и Вы, игнорируя свое бедственное положение, озабочены об улучшении моего положения! Пока позвольте оставить вопрос о Рижском взморье открытым до личного представления Вашему Высокопреосвященству.
Испрашивая Ваших архипастырских молитв и Вашего Святительского благословения себе и дому моему, остаюсь смиренным послушником Вашего Высокопреосвященства
протоиерей Николай Пятницкий
Фрауэнбург
30-го августа 1921 г<ода>
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 35. Л. 23-24. Автограф.
ПРИЛОЖЕНИЯ
1
ОПИСЬ ЛИЧНОЙ РИЗНИЦЫ АРХИЕПИСКОПА ИОАННА
-
Митра серая с чехлом в деревянном восьмигранном футляре.
-
Митра желтая с чехлом в картонном восьмигранном футляре.
-
Митра белая с чехлом в картонном восьмигранном футляре.
-
Посох в деревянном футляре.
-
Крест серебряный с голубым эмалевым распятием.
-
Футляр деревянный для облачений.
ОБЛАЧЕНИЕ
-
Облачение белое. Комплект из 8-ми частей, нет подризника.
-
Облачение белое с голубой каемкой. Комплект полный из 9-ти частей.
-
Облачение белое с крестами. Комплект полный из 9-ти частей.
-
Облачение желтое (Братское). Комплект полный из 9-ти частей.
-
Облачение желтое <с> крестами. Комплект из 11-ти частей (два саккоса, две епитрахили, два омофора, палица, пояс, поручи, сулок и подризник).
-
Облачение голубое (Пайгармское). Комплект полный из 9-ти частей.
-
Облачение черное (великопостное). Комплект полный из 9-ти частей.
-
Мантия.
УДОСТОВЕРЕНИЕ
Пензенский Епархиальный Совет настоящим удостоверяет, что перечисленные в означенной описи предметы и вещи действительно принадлежат архиепископу Иоанну и, составляя его личную собственность, являются необходимой частью и принадлежностью архиерейского служения.
12-25 мая 1921 г<ода>
Пенза.
№ 638.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЕПАРХИАЛЬНОГО СОВЕТА: протоиерей Вл. Лентовский
ЧЛЕН: протодиакон В.Смирнов
СЕКРЕТАРЬ: протоиерей Ал. Беляев
<печать>
ЛГИА. Ф. 7131. Оп. 1. № 3. Л. 15. Машинопись.
В архиве сохранилось три экземпляра описи; находятся среди документов, связанных с назначением архиеп. Иоанна на Рижскую кафедру, опись, очевидно, составлена в связи с его переездом в Латвию. Курсивом в данном случае выделено вписанное от руки.
2
АРХИЕПИСКОП — В ПОДВАЛЕ
В исторический для латышей Ольгин день состоялся въезд первого православного „архиепископа всея Латвии" в столицу новой свободной Латвии. Известно, что латышские историки, м. б. не без основания, на основании места рождения Ольги, признают первую русскую княгиню, принявшую христианство, но национальности своей родной латышкой. И к этому дню было приурочено занятие новым Владыкой своей архипастырской кафедры.
К сожалению, представители правительства не приняли в соображение этой знаменательной для латышского национального самолюбия даты. Ибо, кроме городского головы гор. Риги г. Андерсона, никто из правительства встретить нового православного архиепископа не вышел, в то время, как общеизвестно, что католического архиепископа министры выезжали встречать даже в Латгалию! Это, конечно, не является умалением достоинства нового архипастыря, но пренебрежительным отношением к 250-тысячной православной пастве, патриотические жертвы которой для Латвии общеизвестны.
Зато простонародье с необыкновенным радушием встретило архиепископа Иоанна, которым по праву может гордиться латышский народ. Многотысячная толпа приветствовала его на вокзале, крестный ход живописной лентой растянулся на версту, а в самом соборе яблоку негде было упасть!
Служба шла смешанная на латышском и славянском языке. Прот. Борман приветствовал первого латвийского архипастыря, и архиеп. Иоанн ответил замечательно красноречивым словом на классическом латышском языке своей латышской пастве, отмечая ценность христианской любви и указывая на то, что в новой, свободной родине — православные не должны быть пасынками.
За обедней евангелие читалось на обоих языках, поминали всех восточных патриархов, а после литургии от русской части паствы Владыку приветствовал благочинный прот. Николай Тихомиров. Задушевный ответ арх. Иоанна тронул до слез слушателей, владыка исчислил бесчисленные жертвы русского народа для всего человечества и кончил обнадеживающим возгласом: «Сеяй со слезами — пожинается с радостью».
После молебна паства высыпала на улицу, чтобы провожать архиепископа в предложенные ему синодом покои, в доме на Замковой улице № 13, находящемся как раз против православного архиерейского дома, отобранного по распоряжению правительства для передачи католическому арцибискупу накануне приезда Владыки.
Каково же было удивление толпы, когда архиерей от предложения синода отказался и спустился в сырой подвал Собора, расположенный в подземелье рядом с квартирой соборного сторожа, скромно заявив: «Предложенные мне комнаты находятся в частной квартире, я никого стеснять не желаю и предпочитаю остановиться в собственном подвале, пока правительство не найдет нужным вернуть мне законное мое достояние, архиерейский дом и Алексеевский монастырь».
Решение Владыки вызвали смешанные чувства у его паствы. Часть восторгалась его самоотверженным порывом, другая же испытывала чувство стыда по поводу такого неравномерного отношения правительства к латышам православного и католического вероисповедания.
Этим поневоле подчеркнуто старое взаимоотношение обеих церквей: феодальный католический арцибискуп будет жить в отобранных и отделанных для него хоромах, демократический архиепископ — в сыром, затхлом, мрачном соборном подвале.
Д. В.
Сегодня. 1921. 26 июля (№ 166).
Комментарии
[1] Платон, епископ (Кульбуш Павел Петрович) (1869-1919) — окончил Рижскую духовную семинарию в 1890 и Санкт-Петербургскую духовную академию в 1894. Рукоположен во иереи 5.12.1894; окормлял православных эстонцев Санкт-Петербурга, был благочинным эстонских приходов Санкт-Петербургской епархии; организатор и заведующий церковно-приходской школы для православных эстонцев в Санкт-Петербурге, основатель эстонского Братства сщмч. Исидора Юрьевского. 31.12.1917 хиротонисан во епископа Ревельского, викария Рижской епархии с поручением управлять всей Рижской епархией в связи с переводом Рижского архиепископа Иоанна (Смирнова) на Рязанскую кафедру. 2.01.1919 арестован большевиками в Тарту. Зверски убит 14.01.1919 при отступлении красных частей из Тарту (подробнее о нем см.: Кумыш В., свящ. Священномученики Эстонской Церкви в Юрьеве пострадавшие. СПб., 2000. С. 7-70).
[2] Маршан И.А — церковный деятель, принимал активное участие в поместных соборах Латвийской Православной Церкви, был членом Синода.
[3] Македонский Александр Александрович, протоиерей — (1867-1942). Окончил Рижскую духовную семинарию в 1888 г. С 1888 г. учительствовал в сельских и городских приходских школах. 6.05.1897 архиепископом Рижским и Митавским Арсением рукоположен во диакона, 12.03.1898 определен в тукумсский приход. 21.10 того же года архиепископом Рижским и Митавским Агафангелом рукоположен во иерея и направлен для служения в колкасрагсский приход. 6.04.1899 переведен в галгавский приход; с 19.09.1907 служил священником 3-ей рижской тюрьмы. 23.03.1911 переведен в рижскую Ивановскую церковь. С 13.06.1918 и до конца жизни служил в рижской Благовещенской церкви, являясь ее настоятелем. Кроме церковного служения с 1898 г. преподавал Закон Божий в разных школах и гимназиях. В 1918 г. являлся членом Народного Совета; был членом Синода Латвийской Православной Церкви (см.: Покровское кладбище. Слава и забвение: Сб. ст. / Сост. С.Видякина, С.Ковальчук. Рига, 2004. С. 66).
[4] Евсевий (Никольский Евгений Иванович) (1860-1922), митрополит — окончил Московскую духовную академию в 1885. С 18.10.1893 ректор Иркутской духовной семинарии. В 1897 хиротонисан во епископа Киренского, викария Иркутской епархии, в том же году назначен на Камчатскую кафедру (с 1899 — Владивостокская и Камчатская), с 6.05.1906 в сане архиепископа; с 1920 митрополит Крутицкий.
[5] В оригинале текст обращения по обычаю времени расположен в нижней части листа.
[6] Машинописной копии «Печалования» предшествовал рукописный текст, однако поскольку чернила выцвели, восстановить его не оказалось возможным.
[7] В действительности подписей было пять, в машинописную копию они вписаны от руки: священник Иоанн Македонский (очевидно, ошибка: должно быть — Александр. Ср. в №№ 1 и 5), Священник Иоанн Борман, Б.Буцен (очевидно, также ошибка, должно быть — Т. или Ф. Буцен [Теодор, он же — Федор]), Павел Смирнов, Николай Шалин.
[8] Рядом в оригинале дописано от руки: «священник», подпись неразборчива. Копия заверена делопроизводителем Патриаршего Синода Н.Нумеровым.
[9] архим., позже еп. Иоанн — в миру Николай Александрович Булин (в тексте ошибка) — с октября 1920 наместник Псково-Печерского монастыря, позднее его настоятель. В 1926 хиротонисан во епископа Печерского, в 1932 избран в Государственное собрание Эстонской Республики. Во время его служения у него неоднократно возникали разногласия с Синодом Эстонской Апостольской Православной Церкви, в частности, по проблеме собственности Печерского монастыря. Он выступал против новшеств, вводимых в храмах Православной Церкви Эстонии, был противником введения в богослужебной практике нового календарного стиля. В 1932, желая удалить его из Печор, руководство Эстонской Православной Апостольской Церкви предложило епископу Иоанну перейти на Нарвскую кафедру. Несмотря на оказанное на него давление, епископ Иоанн Нарвской кафедры не принял, за что 30.12.1932 был уволен от должности. В 1940, после присоединения Эстонии к СССР, был арестован, в 1941 — расстрелян (подробнее о нем см.: Пономарева Г. Бунт епископа Иоанна Печорского // Русские в Эстонии на пороге XXI века: Прошлое, настоящее, будущее: Сб. ст. Таллинн, 2000. С. 118-125; Зотова-Печерская Т. Когда увозят в вечность: Жизнеописание епископа Печерского Иоанна [Булина] М., 2006).
[10] Лентовский Владимир — см. о нем в комментарии 24 в I части книги.
[11] Режица — современное название — Резекне.
[12] Имеется в виду часовня на привокзальной площади в Риге, разрушенная в 1925 г.
[13] Михельсон (Микельсон) Иван Петрович (1871-1939) — Окончил Рижскую духовную семинарию в 1893. Служил регентом в Елгаве в соборе Св. Симеона и Анны, в рижском Вознесенском приходе, затем руководил архиерейским хором кафедрального собора (см.: Покровское кладбище. С. 69-70).
[14] Дорин Константин Андреевич (1878- ?) — был протодиаконом рижского Христорождественского собора, а также секретарем рижского Петропавловского братства. В 1932 году был отстранен от священнослужения за растрату церковных средств. По всей видимости, был активным участником интриг против архиепископа Иоанна в последние годы его жизни. После присоединения Латвии к СССР был завербован НКВД, однако обязанности агента исполнял «недобросовестно». Арестован в 1941 году и осужден за «двурушничество». Погиб в заключении. См. о нем также: Голиков А., свящ., Фомин С. Кровью убеленные: Мученики и исповедники Северо-Запада России и Прибалтики (1940-1950). Мартиролог православных священнослужителей и церковнослужителей Латвии репрессированных в 1940-1952 гг.: Жизнеописания и материалы к ним. М., 1999. С. 83.
[15] Тихомиров Николай Владимирович, протоиерей (1863-1932) — окончил Рижскую духовную семинарию в 1883. По рукоположении во священники служил в Илуксто-Гринвальдской церкви, а также состоял законоучителем и преподавателем в Илукстском при монастыре училище. В 1902 перемещен в Ригу к женскому монастырю, затем был настоятелем Покровской церкви. С 1909 благочинный рижскоградских церквей (см.: Покровское кладбище. С. 90-91).
[16] Митава — современное название — Елгава.
[17] Венден — современное название — Цесис.
[18] Эдинбург — современное название — Дзинтари
[19] Гензельсгоф — современное название — Эндзелини
[20] Лоддигер-Рооп — латышск. название соответствующее нем. Лоддигер — Ледурга.
[21] Икскюль — современное название — Икшкиле.
[22] Ленневарден — современное название — Лиелварде.
[23] Кокенгузен — современное название — Кокнесе.
[24] Фридрихштадт — современное название — Яунелгава.
[25] Рижское взморье — Юрмала.
[26] Лисман Александр Андреевич — В 1886 окончил курс Рижской духовной семинарии. Во священника рукоположен 27.11.1908, служил в ледургской церкви; во время первой мировой войны был в эвакуации. В Латвию вернулся в конце 1920. Служил в тукумской церкви, затем в елгавской и эдинбургской; в 1937 был перемещен к рижской Вознесенской церкви (см.: ЛГИА. Ф. 7469. Оп. 2. № 245; № 417. Л. 139-140).
[27] Бермон(д)т-Авалов Павел Рафа(и)лович (Рафаэлович, Михайлович) (1877-1974) В апреле 1919 сформировал из русских и немецких добровольцев партизанский отряд, выступивший против красных формирований в союзе с балтийскими немецкими военными частями (ландесвером). В начале ноября 1919 г. пытался захватить Ригу. Окончательно разбитый латвийскими и эстонскими войсками в 1921 г. эмигрировал в Германию.
[28] Рупперт Василий Адрианович, прот. — в 1895 окончил курс Рижской духовной семинарии. Преподавал в образцовой школе при семинарии, затем в Покровском приходском училище. После рукоположения в священники с 1900 служил в сунтажской церкви; с 1904 в яунпилсской; с 1911 — священник рижской Центральной тюрьмы. В 1914 становится священником 11 лазарета 55 пехотного дивизиона, оставался полковым священником до конца войны. В 1919 вернулся в Ригу служил в Рижском кафедральном соборе. Скончался 15 марта 1929 г (см.: Покровское кладбище. С. 86-87).
[29] Перехвальский Николай Андреевич, прот. — окончил Рязанскую духовную семинарию в 1884 и Казанскую духовную академию в 1898; рукоположен во священники 1.11.1899, служил в рижской церкви Всех скорбящих радосте, затем с 1904 в рижской Александро-Невской церкви. Во время первой мировой войны находился в эвакуации, в 1920. возвратился к прежнему месту служения в Александро-Невской церкви. С 1932 был рижским благочинным, преподавал в Рижской духовной семинарии (после ее восстановления), а также и в других учебных заведениях. С 1934 являлся редактором-издателем журнала «Вера и жизнь» (см.: ЛГИА. Ф. 7469. Оп. 2. № 295).
[30] Сергий (Поворозник), иеромонах, позднее архим. — постриженник виленского Св.-Троицкого монастыря, во иеромонахи рукоположен в 1899. В 1900 переведен в рижский Алексеевский монастырь, с 1910 — его настоятель, в 1915 при эвакуации части духовенства из Риги был оставлен для охраны монастырского имущества. С 1918 — священник Александро-Невской церкви в Риге; в 1921 был переведен в кафедральный собор . Скончался в 1943 (см.: ЛГИА. Ф. 7469. Оп. 2. № 310).
[31] Серафим, иеродиакон, позже архидиакон — был послушником Валаамского монастыря. С назначением Валаамского архимандрита Вячеслава на должность настоятеля рижского Алексеевского монастыря переселился в Ригу, здесь пострижен в монашество, затем рукоположен во диакона. Служил в Алексеевском монастыре, позже в Александро-Невской церкви, по прибытии в Ригу архиепископа Иоанна был переведен в кафедральный собор. Скончался в 1934 (см.: Покровское кладбище. С. 87-88).
[32] Давис Янис (Иван) — учитель, латышский православный церковный деятель. Был сторонником идеи создания независимой от Московской Патриархии национальной латышской Православной Церкви.
[33] Трубицын Савва Корнильевич, диакон, впоследствии прот. — учился в учительской семинарии в Юрьеве (Тарту). В 1912 рукоположен во диакона, служил при Рижской духовной семинарии. Обучался в Рижской духовной семинарии (в эвакуации в Нижнем Новгороде). В 1921 вернулся в Латвию, в том же году рукоположен во священника, служил в боровской (Силене) и с 1922 по 1944 гривской Св. Никольской церкви. 18.01.1945 арестован, освобожден 16.02.1950. После освобождения служил в екабпилской Св. Духовской церкви и в рижских Александро-Невской, Троице-задвинской и Троицком соборе. Скончался 19.11.1968 (подробнее о нем см.: Голиков А., свящ., Фомин С. Кровью убеленные. С. 148).
[34] Кузубов Андрей Михайлович — был известным в Риге купцом, занимавшимся оптовой и розничной торговлей дичью, битой птицей, рыбой и овощами. Основатель и владелец консервного завода в Риге (подробнее о Кузубовых см.: Покровское кладбище. С. 113-115).
[35] Андреев Арсений Алексеевич, свящ., затем прот. — окончил Рижскую духовную семинарию в 1890. Преподавал пение В Рижском духовном училище и семинарии. В 20-е гг. был настоятелем Всехсвятской церкви в Риге. Скончался в 1929 (см. Вера и жизнь. 1929. № 10. С. 126).
[36] Шалфеев Николай Васильевич, прот. — окончил Рижскую духовную семинарию в 1884, во священники рукоположен 22.10.1890. Служил в разных приходах, с 1916 — военный священник. С 1921 служил в рижской церкви Св Иоанна Предтечи; в 1932 вышел за штат (см.: ЛГИА. Ф. 7469. Оп. 2. № 323).
[37] Тореснберг — современное название — Торнякалнс.
[38] Смирнов Николай Александрович — окончил Рижскую духовную семинарию в 1912; во священники рукоположен 28.02.1915. Служил в Екатиринославской епархии, затем священником 275 пехотного полка в Таганроге, с 1918 — второй священник при азовском Успенском соборе. С 1921 был настоятелем рижской Троице-Задвинской церкви (см.: ЛГИА. Ф. 7469. Оп. 2. № 417. Л. 247-248).
[39] Евгения (Постовская) игумения — с 1905 настоятельниц Илукстского монастыря; с 1915 в эвакуации в Нижегородской губернии, в 1918 вернулась в Латвию. По возвращении одновременно возглавляла Рижский Троице-Сергиев Монастырь, Илукстский и Спасо-Преображенскую пустынь. В 1948, приняв схиму, сложила с себя обязанности настоятельницы. Скончалась в 1948 (подробнее о ней см.: Демина Н. Рижский Свято-Троице-Сергиев женский монастырь. Рига, б.г. С. 196-230).
[40] Дуббельн — современное название — Дубулты.
[41] Кеммерн — современное название — Кемери.
[42] Буллен — латышск. название — Булли. Архиерейская дача в Булли впоследствии была отчуждена (см.: Гаврилин А. Утраченные в XX веке храмы Риги // Православие в Латвии: Исторические очерки 5. Рига, 2006. С. 39).
[43] Названия подчеркнутых отнятых и разрушенных церквей в этом абзаце пронумерованы, очевидно, архиеп. Иоанном. Номера, находящиеся в тексте над строкой, в данном случае заключены в квадратные скобки и поставлены перед названиями.
[44] Журавский Иоанн Петрович, прот. — окончил Рижскую духовную семинарию в 1890. 19.02.1892 рукоположен во диакона и 12.02.1895 во священника. Служил в Марциене, затем (1902-1915) в Виндаве (Вентспилсе). С 1915 в эвакуации, в 1918 вернулся в Латвию. С 1920 по 1940 — священник рижских тюрем; с 1940 по 1962 — настоятель церкви «Всех скорбящих Радосте» в Риге, был очень почитаем прихожанами. Скончался 31.03.1964 (подробнее о нем см.: Голиков А., свящ. Жизнеописание старца Иоанна Журавского // Журавский Иоанн, прот. Тайна Царствия Божия или забытый путь истинного богопознания: О внутреннем христианстве. Спб., 2001. С. 227-243).
[45] В то время, когда написано было это письмо, Латвийская Православная Церковь автокефальной не была. Святейшим Патриархом Тихоном ей были дарованы лишь права широкой автономии.
[46] См. об этом в Приложении № 2.
[47] Каэлас Александр — проф. Московского ун-та, член Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917-1918 гг. 21.03.1919 был заочно избран на кафедру правящего архиерея Православной Церкви в Эстонии. В апреле 1920 проф. Каэлас скончался в Иркутске, однако еще ранее от Эстонской церковной кафедры отказался, намереваясь преподавать в Тартуском университете. В результате Таллиннскую кафедру занял архиеп. Александр (Паулус), до епископской хиротонии настоятель Преображенского храма в Пярну.
[48] Речь в данном случае идет о католической церкви, поскольку именно ей был передан православный Алексеевский монастырь в Риге и прилегающие к нему помещения архиерейской резиденции.
[49] Виндава — современное название — Вентспилс.
[50] Угален — современное название — Угале.
[51] Фрауэнбург — современное название — Салдус.
[52] Газенпот — современное название — Айзпуте.
|
|
